— А тетива в такой сырости не растреплется?
— Может растрепаться, сгнить может, но где ты совершенное оружие видел?
— Тоже верно. Ну что, пойдем в лодку?
— Не пойдем.
— Как так? — оторопел Ромка.
— А так, — спокойно ответил Мирослав. — Кто знает, как их индейцы встретят, хлебом-солью или стрелой промеж глаз.
— Но Грихальва писал, что они…
— Помню, — оборвал его Мирослав. — Но мы не пойдем.
Ромка взглянул в спокойные льдистые глаза воина и понял, что перечить бесполезно. Ему оставалось только смотреть, как отходят от кораблей лодки, наполненные беспокойными солдатами.
Выше по течению река делала небольшой поворот, и вскоре корма последней лодки скрылась за ним. Ромка зыркнул на мнимого слугу и отправился на корму полировать задом уже осточертевший табурет. Не успел он толком присесть и плеснуть себе теплой воды из кувшина, который никто не додумался убрать с солнцепека, как на носу раздались крики. Он вскочил и со всех ног бросился обратно.
Едва успев затормозить около бушприта, он с удивлением уставился на реку. Юноша не верил своим глазам. Лодки возвращались. Одна за другой появлялись они из-за поворота и, обходя толстые мангровые стволы, двигались к кораблям. Солдаты с мрачными лицами нервно озирались по сторонам, поводя заряженными арбалетами. Гребцы налегали на весла.
Наконец нос одной лодки ткнулся в крутой бок каравеллы. Эскаланте первым взобрался по веревочному трапу.
Опустив плечи и пряча глаза, он подошел к мрачно взирающему на него Кортесу и тусклым голосом доложил:
— Пристать к берегу нет никакой возможности. За каждым кустом по индейцу, все в боевой раскраске, в доспехах. Вооружены. При попытке пристать к берегу машут копьями, кричат, грозят убить.
С каждым словом Кортес мрачнел.
— Можно? — робко вставил слово де Агильяр. — Кажется, я знаю, в чем причина такого отношения.
Кортес обернулся к нему и кивнул, поощряя.
— Я не очень понимаю местный диалект, но они кричали: «Если высадитесь, всех перебьем!»
— Это ясно и без слов, — заметил де Эскаланте.
Кортес сделал успокаивающий жест и кивком велел де Агильяру продолжать.
— Один из вождей кричал, что остальные племена глубоко возмущены дружелюбным приемом, который был оказан в этих местах Грихальве. Жители Табаско заслужили репутацию изменников и корыстолюбцев. Перед богами и людьми они поклялись искупить свой позор. Если белолицые появятся снова, то они готовы встретить их так, как надлежит встречать завоевателей.
— Вот, значит, как! — проговорил Кортес сквозь стиснутые зубы. — Ну ладно! Альварадо! — Кортес достал из-за раструба перчатки карту Грихальвы. — Вот тут обозначена дорога за тем холмом. — Он указал пальцем на берег. — Спустите с кораблей десяток лошадей и всадников и отправляйтесь вот сюда. — Он ткнул пальцем в какую-то точку, чуть не прорвав пергамент. — Когда услышите выстрелы с реки, идите на звук в боевом порядке, только заходите по берегу от устья, чтоб под свой огонь не попасть. Задача ясна?