— Отставить песню! — Тоот обрушил кулаки на дублирующую панель управления.
К дому Юны запылённый, по ступицы колёс облепленный грязью, бронеход подъехал уже впотьмах. Переполошённая девушка выскочила на крыльцо, едва услышав характерный звук форсированного двигателя командирской машины.
— Прости, много дел было, — сам недоумевая, почему отчитывается перед Юной, сказал Атр.
— Я уж было решила, что вы не приедете, обиделись.
— Пустое, — отмахнулся Тоот.
— И отец переживает, уже раз пять спрашивал, вернётесь вы или нет.
— Отец? — удивился ротмистр.
— Корит себя за вчерашнее.
— Ага, приехал твой красавец? — раздалось из дома. — Пусть входит, что ты его на пороге держишь?
Тооту показалось, что Юна зарделась.
— Хозяюшка! — крикнул Грас. — Где бы тут помыть железного коня? А то он скоро с дорогой одного цвета будет.
— Там дальше по улице колонка, — улыбнулась Юна. — Я проведу.
Атр услышал в голосе девушки нотку облегчения, но не смог понять, то ли удивило, то ли огорчило это его. Легионер прошёл в комнату. За накрытым столом, подперев голову рукой, сидел Гай Дэнн.
— Проходите, энц ротмистр. Присаживайтесь, отужинайте. — Дэнн немного помолчал и добавил: — Вы уж не серчайте на меня. Увидел в своём доме чёрный мундир и как с цепи сорвался. Уж не обессудьте.
Атр присел на нелепый в этой обстановке роскошный резной стул.
— Выпить хотите?
— Нет.
— Брезгуете? — Отец Юны впился в лицо офицера долгим изучающим взглядом.
— Нет. Употребляю спиртное только в праздничные дни, обозначенные в Статуте.
— Ну да, конечно, — ухмыльнулся Гай Дэнн. — Запамятовал… А я выпью. — И налил себе сизой остро пахнущей браги. — Со свиданьицем, историк! Вы не против, если я вас историком величать буду? Мне так как-то легче, мирное время напоминает. Сын погиб, сестра померла, сам в плену навидался такого… — он провёл рукой поперёк горла, — во как устал от всего этого. Одно счастье — Юна жива-здорова. Сейчас будто прошла чёрная полоса, а на поверку оказывается, куда там: «Раз в плену был, так может, хонтийцы завербовали?» Во как выходит. Ну, да пенсию кое-какую платят, и ладно. А с работой — шиш, не берут. Но друзья помогли, устроили смотрителем здания.
— А что за работа? — поинтересовался Тоот.
— Одно название, — отмахнулся отец Юны. — Лампочки менять, канализацию чинить, окна вставлять, замки врезать.
Он хотел ещё что-то сказать, но прислушался. Где-то неподалёку раздавалось заунывное жужжание механической пилы.
— Лес валят, сволочи! — Он вскочил с места. — Наш лес!
— Кто валит?
— Известно кто — холуи недомэрковы! — И опрометью выбежал из дому, по дороге хватая коромысло. — Ну, я им покажу!