— Мне угодно знать правду. Если вы будете откровенны, я обещаю, что вас никто не тронет, даже если вы станете носить табличку на груди «Я выродок».
Инженер грустно усмехнулся:
— Правда — слово, исконный смысл которого давным-давно утерян. Будь по-вашему. После войны группа молодых учёных — не спрашивайте, я не знаю их — доработала имевшийся опытный экземпляр излучателя. Теперь он фактически блокирует мозг, задавая нейрорецепторам новую, специально написанную программу. Она начисто подменяет реальные ощущения внушёнными. Как под гипнозом вы едите луковицу, а вам кажется, что в руках у вас яблоко.
— То есть, когда начинают работать ваши замечательные изделия на башнях ПБЗ, эта штуковина перебивает их сигнал своим?
— Можно сказать и так. Хотя вы же знаете… — Он не договорил.
— Знаю, — резко перебил его Странник. — Но сейчас о другом. Вот эта дубина стоеросовая, валяющаяся на полу, не выродок. Казалось бы, ему аппарат точно не нужен, но он у него есть. Аппарат, за который отвалили бы любые деньги люди, куда более значимые, чем он. Но без него этот господин ведёт себя, мягко говоря, странно. Вам не кажется?
— Не кажется, — вздохнул инженер. — Когда после воины эти молодые учёные продолжили разработку, у них не было денег…
Странник поглядел на притихшего, вновь довольного жизнью муниципального стражника и скомандовал Тооту:
— Заприте его. Там внизу есть кладовые. Заприте, выставьте караул, а сами передохните. Я распорядился, чтоб на верстаках убрали и чтоб привезли спальные мешки. Условия не ахти какие, но вам-то не привыкать.
— Слушаюсь! — бойко ответил ротмистр, показывая, что лишь подчиняется приказу, совсем не устал и готов прямо сейчас хоть в лёд, хоть в пламень.
— Ступайте, — отмахнулся Странник. — Думаю, что до утра вы мне не понадобитесь.
Атр велел бойцам комендантского взвода подхватить блаженно улыбающегося клиента под мышки и тащить вниз. Но только дверь кабинета захлопнулась, Тоот почувствовал, насколько он вымотан. Как тогда, в ущелье Волчьей Пасти, после отражения уже которой по счёту атаки хонтийских танков.
Закрыв пленника, Атр доковылял до отведенного ему верстака и рухнул, провалился в сон, едва успев по намертво въевшейся привычке сунуть под скатку пистолет. Сначала в сознании мелькали обрывки круговерти минувшего дня… И вдруг он увидел брата. Брат казался постаревшим, с бледным лицом землисто-серого цвета, но вместе с тем, как в прежние времена, полным решимости. Он что-то говорил собравшимся вокруг обеденного стола людям. Говорил жёстко, подкрепляя каждую фразу рубящим движением ладони.