— Ничего себе! — воскликнул незнакомец.
На улице было холодно, но в доме от огня, пылавшего в камине, исходило приятное тепло. Комната освещалась тусклым светом газовой лампы, стоявшей посередине стола.
— Хозяин скобяной лавки сказал, что тостер можно восстановить. Еще он мне дал несколько советов по поводу того, как его починить. Совсем не плохо, думаю, что смогу продать его на какой-нибудь ярмарке.
— Получается, за счет этого ты и живешь?
— Ну да, и это тоже. Люди выбрасывают много вещей, которые еще вполне пригодны. Я их ремонтирую, привожу в порядок, вот так и зарабатываю себе немного денег. Некоторые вещи оставляю себе, как, например, эту картину…
И он указал на висевшую на стене картину без рамки.
— А почему именно ее? — спросил Джозеф.
— Не знаю, просто она мне нравится. Думаю, что напоминает место, где я родился, а может, я вовсе никогда там и не был, как знать; я так много путешествовал…
— Ты на самом деле бывал в разных местах?
— Да, их было великое множество. — Казалось, что на мгновение он погрузился в свои мысли, но потом сразу же пришел в себя. — Мой цыпленок — особый, вот увидишь. Да, кстати, у меня для тебя есть сюрприз.
— Какой сюрприз?
— Нет, не сейчас, после ужина.
Они сели за стол. Цыпленок с гарниром из картофеля был приправлен специями. Молодой человек несколько раз накладывал себе добавки. Тип — отныне именно так Джозеф называл про себя этого человека — ел, не закрывая рта, и успел выпить уже три банки пива. После ужина он вынул трубку с выгравированным на ней вручную рисунком и табак. Прежде чем закурить, сказал Джозефу:
— А ты знаешь, я много думал над тем, что ты сказал мне сегодня утром.
— Над чем именно?
— Над тем, как ты говорил о «желаниях». Это произвело на меня впечатление.
— Да? И почему?
— Видишь ли, я не думаю, что плохо знать, когда именно наступит конец жизни. С моей точки зрения, это, наоборот, привилегия.
— Как ты можешь говорить подобные вещи?
— Ну, конечно, все зависит от того, как смотришь на мир. Склонен ли ты видеть стакан наполовину полным либо наполовину пустым. В общем, можешь уже начинать отсчет, сколько тебе еще осталось. Или провести остаток своей жизни, ориентируясь на этот срок.
— Не понимаю тебя.
— Полагаю, что, зная о том, что ты в пятьдесят лет должен умереть, ты вынужден поверить в то, что жизнь тебе неподвластна. А между тем именно в этом и есть твоя ошибка, друг мой.
— Что ты понимаешь под словом «власть»?
Тип взял из огня тлеющую лучину и ее концом зажег трубку. Он глубоко затянулся, прежде чем дать ответ.
— Власть и желание идут рука об руку. Все это — стороны одной и той же проклятой сущности. Второе зависит от первого, и наоборот. И это — не слова какого-то там хренова философа, так заведено самой природой. Ты хорошо сказал сегодня утром: мы можем желать только того, чего у нас нет. Ты думаешь, что тебе подвластно иметь все, и поэтому ты ничего не желаешь. Но это происходит потому, что твоя власть определяется деньгами.