Я пошла туда, где сгущались тени.
— Смотри, Билл.
Густая пластмассовая пыль на полу была разворошена, только что притоптана, хотя не удавалось отчетливо различить.
Билл взглянул на эту неопровержимую улику и помчался вперед по проходу.
— Дверь пожарного выхода открыта! — крикнул он. — Улизнуть можно было только через нее, если не считать моего кабинета.
Мы подбежали к стене, где несколько ступенек вели к открытой двери. На них заметны были следы, отпечатавшиеся на пластмассовой пыли. Теперь Билл поверил мне окончательно.
— Я спускаюсь вниз, — заявил он — А ты, Лайнел, возвращайся в мой кабинет.
Но у меня не было никакого желания в одиночестве пересекать это обширное, отдающееся эхом пространство. Я выбралась на холодную площадку пожарного выхода и стала спускаться по лестнице вслед за Биллом.
Но погоня оказалась безрезультатной. Длинная темная аллея услужливо предлагала десятки возможностей для того, чтобы спрятаться, проскользнуть между домами.
— Ты замерзла, сказал наконец Билл. — Мы можем со спокойной совестью вернуться. Но сперва обойдем дом и нанесем неожиданный визит твоей тени.
Человек в дверном проеме выглядел скучающим и усталым, когда заметил нас, появившихся из-за угла Он с изумлением вынул сигарету изо рта.
— Как хорошо здесь! — насмешливо воскликнул Билл. — Не выбегал ли сейчас кто-нибудь из той аллеи? Вы кого-нибудь заметили?
Но он ничего не видел. Его внимание было сосредоточено на главном входе в здание. Так что наш посетитель без труда скрылся.
Детектив вошел в здание вместе с нами, чтобы расспросить лифтера. Оказалось, что тот за весь вечер не поднимал наверх никого, кроме Билла и меня. Но поскольку Билл не потрудился закрыть за собой дверь, когда пошел ужинать, кто угодно мог прошмыгнуть мимо лифтера и подняться по лестнице. Через пожарный выход легко было сбежать, так как, спускаясь по лестнице, человек имел возможность выдвинуть вниз ее последний пролет; но через него нельзя было войти.
Все происшествие казалось нелепым и бессмысленным. Мелкий воришка не мог обнаружить в мастерской ничего ценного, большинство находившихся там вещей были чересчур громоздкими. Так чего же хотел наш вор? Я подумала о Кейте и вспомнила его слова о том, что тут действует ненормальный от которого можно ожидать самых безумных и загадочных поступков; но какая связь между «Юниверсал Артс» и смертью Майкла Монтгомери?
После того как Билл и детектив — молодой человек по фамилии Джонс — бегло осмотрели мастерскую, мы втроем отправились выпить кофе с пончиками. Наш новый друг оказался мрачным, подозрительным и не очень приятным в общении человеком. Но все же когда Билл повез меня домой, мы проявили благородство и предложили ему место на заднем сиденье. У меня создалось впечатление, что Джонс так же мало поверил в нашего тайного соглядатая, как Мак-Фейл в злоумышленника, сорвавшего со стены картинку. Разумеется, недоверчивость и подозрительность — необходимые профессиональные качества детективов, но отнюдь не самые приятные.