ИЗ ПИСЕМ МАТЕРИ
Матерь, все еще сидим в Беломорске, прижатые к пирсам штормовыми ветрами. Седьмой день от 7 до 11 баллов свистит с нароста и черные шары и конуса болтаются на сигнальной мачте у ворот мола, запрещая выход. Тоска. Хочется скорее идти, чтобы скорее вернуться…
Здоров, на пароходе все в порядке. Приказ на отход из Беломорска лежит в папке на моей полке. В приказе сказано, что в зависимости от обстановки можно следовать куда захочешь: в Белушью или на Югорский Шар (Амдерма). Жру твои витамины, каждый день, надевая джемпер, благодарю тебя. Он нежный, уютный, аккуратный, не большой…
С писанием дело туго, но все время отбирается, запоминается, корректируется, правится в черепе. Т. о. время зря не проходит, хотя и скучно. Влияет погода. Мерзкая, мокрая, ветер, полный влажного песка, соленых брызг, и злость…
Насчет ненайденных журналов «Нева». Я уверен, что если будет что-либо мое печататься, то Маргарита Степановна (Довлатова. — Т. А.) позвонит вам и скажет. Если не звонила — значит, не надо и искать журналы, т. к. в них моего нет.
Не помню, писал ли, что купил 2-томник Тихонова. Фактически первый раз читал серьезно. Черт его знает, но мне не нравится. Особенно плохо — стихи. Как жилистое мясо вытаскивается между зубов — так и они. Можно только жевать, а проглотить невозможно.
Удивляет и беспокоит то, что редакторша не держит слово с деньгами…
Гнуснее и отвратительнее Беломорска в мире места нет (это с полной ответственностью). Нищета, голод, грязь, пьянство, разруха, серость, скотство — все в объеме всеобъемлющем. На север больше не поеду ни за какие коврижки. Все. Баста. Севернее Ленинграда меня никто не увидит. Надоела нищета в северной природе и голодное, гнусное прозябание человеков, его населяющих.
Из денег, если таковые будут от издательства все-таки получены, вышли мне на Диксон 20 рублей…
25.07.55
Матерь, пишу на партсобрании в Провиденском клубе. Завтра (10.09), очевидно, уходим в Петропавловск, где и будем сдавать суда. Прогнозы среднего качества, но ждать хорошей погоды нельзя — здесь уже очень поздняя осень. Пока все идет вполне благополучно. Со здоровьем все в полном блеске. Еще раз убеждаюсь в пользе отсутствия диеты. Получил твое письмо и бандероль с газетами. Волнует, что до сих пор издательство в лице Довлатовой не передало вам деньги…
Болтаться здесь уже здорово надоело и хочется в Ленинград. Переход из Тикси до Певека был хорошим (в ледовом смысле). Зато от Певека до выхода из пролива Лонга шли в очень тяжелых 8-9-балльных материковых льдах со средней скоростью 2 мили в час. Устали от бессонницы и напряжения. Изо льдов вышли в середине Чукотского моря, а у мыса Дежнева попали в 8-балльный шторм и сутки до Провидения нас здорово трепануло. Когда это письмо будет у вас, я уже отболтаюсь и буду жить где-нибудь в Петропавловске в гостинице, ожидая пароход на Владивосток — через месяц увидимся…