– Принести аспирин и стакан с водой?
– Нет, спасибо. Ты выбрала для себя комнату?
– Мне понравилась первая спальня слева по коридору, – ответила Кейт, остановившись у кровати.
– Это комната моей сестры.
– Я могу занять какую-нибудь другую, – торопливо предложила девушка, умолчав о том, что именно по этой причине она и выбрала комнату Пайпер.
– Ничего страшного. Сестра сейчас в Европе. По крайней мере, была там, когда я в последний раз получил от нее весточку. Она много путешествует.
– А где работает Пайпер? – поинтересовалась Кейт, пытаясь скрыть любопытство.
Марш нахмурился.
– Э… она фотограф, – ответил он после недолгого замешательства.
– Как здорово! – воскликнула Кейт, ничуть не удивившись.
В свои школьные годы Пайпер помешана была на фотографии. Она вечно таскала на шее фотоаппарат и снимала все, что попадалось ей на глаза. Пайпер сама печатала черно-белые фотографии и занималась этим в лаборатории, которую оборудовал для нее отец в кладовке за кухней. Кейт часами помогала ей разливать по лоткам реактивы и смотрела, как на бумаге, словно по волшебству, проявляются изображения.
Пайпер разрешила подруге взять на память любые понравившиеся снимки. Кейт выбрала два из них: портрет Пайпер и фотографию Марша, сидящего верхом на своем жеребце Аполлоне.
Она долго носила фотографию Марша в кошельке, не решаясь выбросить. Через несколько месяцев снимок выцвел и обтрепался по краям, но ей все равно было интересно, что сказал бы Марш, если бы узнал, что она хранила его портрет так долго.
– Пойду проведаю Сабрину, – сказала Кейт, направившись к двери.
– Минуточку! – окликнул ее Марш. – А ну-ка ответь. Откуда ты знаешь, что мою сестру зовут Пайпер?
Услышав вопрос, Кейт почувствовала, что густо краснеет. Она судорожно сглотнула, эгоистично обрадовавшись, что Марш не может видеть ее лицо.
– Я… э… а разве вы не упомянули только что ее имя? – спросила Кейт, лихорадочно роясь в памяти.
– Нет, не упоминал, – ровным голосом ответил Марш.
– Тогда, наверное, я прочитала имя где-нибудь в ее комнате, – предположила девушка с уверенностью, которой на самом деле не ощущала.
Марш медленно кивнул, слегка расслабившись.
– Должно быть, так оно и есть, – согласился он с сомнением в голосе.
– Вы действительно ничего не хотите… попить холодненького? – спросила Кейт, надеясь его отвлечь.
– Мне ничего не нужно, – решительно отказался Марш.
Девушка ушла, мысленно ругая себя за болтливый язык. Может, Марш и ослеп, но мозги у него варят по-прежнему. Раз уж неизвестно, как он отреагирует, узнав, кто она такая, лучше пока не давать ему поводов для подозрений.