–Я не… Откуда ты… – Кейт умолкла.
Она взглянула на Пайпер, и они дружно расхохотались.
– Как приятно снова тебя увидеть, Кэт, – повторила Пайпер.- Я так скучала по тебе, когда ты уехала. Почему ты не позвонила, не написала письмо? Ты же была моей лучшей подругой. Ты спасла мне жизнь.
Кейт покачала головой.
– Это Марш тебя спас, – возразила она. – А что касается писем и звонков, я всегда предпочитала расставаться сразу и навсегда.
– Я понимаю, – сказала Пайпер, и по ее печальному голосу Кейт догадалась, что она говорит о чем-то очень знакомом.
– Ты надолго приехала? – поинтересовалась Кейт. – Марш говорил, что ты стала фотографом и путешествуешь по всему миру. Наверное, это очень интересно.
Пайпер зевнула.
– Прости, – сказала она. – Наверное, это из-за смены часовых поясов. Я чувствую себя такой измотанной…
Кейт улыбнулась.
– Почему бы тебе не вздремнуть. Ой, подожди. Я же заняла твою спальню.
– Нет проблем. Я залягу в комнате родителей. – Пайпер зевнула еще раз. – Позже поговорим, ладно? Скажи Сабрине, что я посмотрю ее книгу как-нибудь потом.
Оставшись в одиночестве, Кейт обхватила себя за плечи, чувствуя подкативший к горлу комок. Ей так хотелось стать частью этой дружной семьи, но, судя по утренним событиям, ее работа здесь окончена.
Она вновь подумала о Марше и об их ночном поцелуе. Сердце подсказывало, что Марш испытывает по отношению к ней не только чувство благодарности, но разум утверждал иное.
Внутренний голос напоминал ей, что она дочь своего отца, всего лишь прислуга, стоящая на целую ступеньку ниже этих людей.
– Кейт? А где Пайпер? – спросила Сабрина, вернувшаяся на кухню с целой стопкой книг.
Кейт вытерла слезинку со щеки.
– Легла отдыхать.
Девочка нахмурилась.
– А я хотела показать ей свои книги о лошадях.
– Покажешь позже, когда она проснется, – заверила ее Кейт.
– Может, когда папа и дядя Спенсер вернутся, мы сходим в конюшню и снова посмотрим на жеребеночка, – с надеждой предложила Сабрина.
– Так почему бы нам не сходить прямо сейчас?
– А можно?
Выскочив за порог, девочка пулей промчалась по лестнице и двору. Кейт брела сзади, и с каждым шагом ее печаль становилась все глубже. Когда Хэнк впустил их в конюшню, Сабрина бросилась вперед и вскарабкалась на тюки с сеном, чтобы лучше видеть.
– Кейт, смотри, как он вырос, – восторженно воскликнула она. – Скоро я буду на нем кататься.
– Хотелось бы мне посмотреть.
– Но ты же посмотришь.
Кейт закусила губу.
– Вряд ли, – ровным голосом сказала она.
– Почему? – спросила Сабрина, взглянув на Кейт своими голубыми глазами, такими же, как у ее отца.