Воцарилась угнетающая тишина. Эрин робко подняла глаза.
– Ты ведь не выдашь меня, правда? – тихо спросила она.
Нейтан проигнорировал ее вопрос.
– А если ты когда-нибудь влюбишься и захочешь родить ребенка от любимого человека? Что тогда будет с этим малышом?
– Ничего не будет.
– Неужели? А ты не думала, что в такой ситуации этот ребенок рискует стать нелюбимым?
– Этого никогда не произойдет, – резко оборвала его Эрин. – Ребенок есть ребенок. Нельзя забыть о старшем, когда появится младший. Мне скоро тридцать. Еще чуть-чуть – и будет слишком поздно. – Она умолчала о главных причинах, по которым решилась на этот шаг.
– Тебе только двадцать семь лет. По-моему, ты рановато утратила надежду встретить мужчину, который станет любящим мужем и отцом твоих детей.
– Не знаю, зачем я вообще обсуждаю с тобой свою личную жизнь. Тебя совершенно не касается, кто станет отцом моих детей.
Нейтан от злости ударил кулаком в дверь. Эрин подскочила от испуга.
– Неужели?! А как же мы, Эрин?! Ты никогда не задумывалась, как буду чувствовать себя я после этого? Ты вообще-то собиралась рассказать мне?
Слезы появились на глазах Эрин. Она попыталась ответить, но у нее пропал голос.
Нейтан покачал головой и сердито посмотрел на нее. Никогда раньше Эрин не видела его таким отчужденным.
– Не задумывалась? Ты никогда не хотела, чтобы наши отношения стали серьезными!
– Довольно, Нейтан, – попросила Эрин и постаралась взять себя в руки. – По-твоему, я просто использовала тебя?
– А разве это не так? Разве ты не флиртовала и не целовалась со мной, прежде чем родить ребенка от другого?!
– Нет! – закричала она. – Я говорила тебе, что это невозможно. Мы даже не любовники. «Нас» вообще нет! – Их взгляды встретились. – Мы ведь даже не влюблены друг в друга. Правда?
Снова это угнетающее молчание.
– Не знаю, – наконец произнес Нейтан. Едва сдерживаемый гнев закипел в нем с новой силой. – А если я влюбился?
– Да перестань! Тебе самому не смешно? – Эрин попыталась хихикнуть, но это прозвучало скорее как стон. – Хотя такие слова мечтает услышать каждая женщина.
– А ты бы хотела, чтобы я сказал их тебе, Эрин?
Хороший вопрос. Но она не намерена размышлять над ним. Романтической любви нет места в ее жизни. Главное для нее – ребенок. Она не может позволить себе влюбиться, и уж тем более в брата Сэлли, который всегда предпочитал общество посторонних людей, а не родственников.
– Прости, – ответила она. Смятение и боль раздирали ее душу.
– Любовь это или нет, но я не могу понять одного: почему ты не подумала обо мне как о потенциальном отце твоего ребенка, а предпочла обратиться в клинику?