— А если проснется, мы укачаем его снова, на качелях на веранде. — Майк всего лишь пожал плечами: видно, его совсем не смутила эта перспектива.
Он так терпеливо, так ловко обращается с ребенком — Майку совсем не трудно с ним возиться. Наверняка эти навыки Майк приобрел, ухаживая за своими племянниками и племянницами. Однако дело, видимо, не только в этом, думала девушка, меняя подгузник и снимая с малыша измазанные зеленью ползунки.
Наверное, несмотря на свою неспособность хранить верность, все-таки он «из того теста», какое надо. Майк был бы хорошим отцом: он излучает столько тепла, он не делает ни одного неверного движения. Шерри видела и то, как ребенок реагирует на него. Хотя у нее в голове все еще вертелся вопрос: а что же произошло между ним и Лайзой? — Шерри больше не сомневалась, что от общения с родным отцом Джейми только выиграет.
Шерри не хотелось бы, чтобы Майк воспитывал сына один, может быть, потому, что сама она была в детстве и юности лишена обоих родителей. Кроме того, пришлось отдать бы ему Джейми насовсем. Она знала, что каждому ребенку нужны и папа, и мама. Пока он будет расти, развиваться, знакомиться с окружающим миром, ему будет нужна мать для утешения и ласки, а отец — для закалки.
Вывод ясен: они нужны ему оба. Может быть, все же удастся убедить в этом Майка, и он согласится, несмотря на гнев и боль, вызванные долгим недоверием с ее стороны. Если бы он согласился на обоюдную опеку! Вся надежда — только на это.
Уложив племянника в кроватку и подоткнув со всех сторон легкое одеяльце, Шерри поцеловала его в розовую щечку, потом погасила ночник.
— Давай выйдем на веранду, — сказала она темноволосому «ловеласу», стоящему почти вплотную к ней. — Нам нужно поговорить.
Что это значит? — подумал Майк, когда их взгляды встретились. Неужели она снова начнет излагать соображения по поводу того, что они не должны встречаться? Или произнесет благодарственную речь за пикник и кончит тем, что все еще любит парня, от которого родила?
В эти минуты Майк совсем не хотел разговаривать, он хотел целовать ее до тех пор, пока желание не захлестнет их обоих и она не пошлет ко всем чертям свои надуманные, искусственные преграды.
Они стояли в комнатенке, в которой она спит с ребенком, их разделяли сантиметры. Майк вздохнул, выдавая этим неодолимую страсть, невозможность держать себя в руках, когда она рядом, потом прижал ее к своей груди. Губы его впились в ее рот.
Взрывная сила этого поцелуя снесла все преграды. Словно вспыхнула спичка, кончик которой, покрытый серой, — давно подавляемый инстинкт — с треском разгорелся в яркое, негасимое пламя. Шерри чувствовала: откуда-то из глубин ее женского естества возникло желание соединиться с Майком, слиться с ним воедино. Раскалявшееся как фитиль, подползающий к динамиту, это желание в ней усиливали его пальцы, проникающие под ее блузку.