Что за черт! Или, скорее: «тысяча чертей», раз уж я на палубе. «Кейн-младший», естественно, в порядке — он и не такое видал. Я замедляю ход. Никто ничего не видел — каким-то чудом канал делает крюк именно в этом месте, может, именно поэтому я и врезался в другое судно.
Оно идет ко дну. Я возвращаюсь на место преступления. Что-то плавает в воде, и я уже знаю — что, поэтому подцепляю и втаскиваю на катер.
Это барышня. Для разнообразия. Нет, я не издеваюсь над вами, пусть меня распнут на кресте, если вся эта история не является чистой правдой.
Я едва успел прикрыть ее куском парусины и собрать обломки лодки, которые всплыли на поверхность, как вот уже целая вереница моторных лодок спускается вниз по каналу. Я опять выхожу сухим из воды. В моторках полным-полно студентов, они кричат мне что-то ободряющее. Я машу им рукой и набираю скорость. Давай, «Кейн»… побыстрее…
По обе стороны форштевня брызжет вода, шум мотора переходит в мерное урчание. Я смотрю на часы. Чтобы добраться до места свидания, мне нужно десять минут, значит, на девицу, которую я купнул в канале, остается двадцать. Но я уже и так в дерьме по самые уши, поэтому вовсе не рад. Спасибо еще, что хоть проснулся.
Я отворачиваю край парусины и приоткрываю лицо своей жертвы… как мне еще ее называть? Похоже, она не очень-то дышит. Я нагибаюсь и, не выпуская штурвал, тормошу ее одной рукой. Эй… просыпайся, раззява…
Легкий вздох. Так уже лучше…
Далее следуют верные признаки морской болезни… давай же — я хватаю ее и нагибаю голову за борт катера. Пусть речная вода возвращается в реку — это логично и рационально. Течением все унесет.
Так. Ей уже лучше. Она открывает глаза, смотрит на меня и начинает хныкать. Это самое неприятное.
— Моя… моя лодка. — плачет она. — Что случилось?
Ей приходится кричать, так сильно гудит мотор.
Ну что ж, рискнем.
— Я не знаю, — кричу я в свою очередь, — знаю лишь, что вы здорово нахлебались.
— Это вы вытащили меня из воды?
Она явно удивлена. Ну конечно, черт меня подери! Я ведь в женском… надо выбирать выражения, черт!
— Знаете, было так трудно, — говорю я. — Меня зовут Дайана. А вас? Думаю, у вас взорвался мотор.
Уверен, она ничего не смыслит в технике, ни одна баба в ней ни черта не смыслит — вечно они путают запуск с выхлопом, а свечу зажигания принимают за запасное освещение.
— О! Так, значит, у меня больше нет лодки?
Я отрицательно качаю головой, и она вопит во все горло. Она хорошенькая, эта девица.
— У меня есть лодка, которая мне не нужна, — говорю я. — Я вам ее подарю.
— Как это — подарите? — спрашивает она. — Вы же меня не знаете.