— Почему не убедительно, товарищ старший сержант? — спросил Казарин. — Мы ведь в прошлый раз решили, что консервы не мог здесь есть военный, а гражданские лица очень редко тут бывают. Если допустить, что независимо друг от друга здесь были почти одновременно два гражданских лица — человек, евший консервы, и другой, отпиливший крышку люка, — это будет случай почти исключительный. И зачем вообще второму человеку приходить сюда? Под кустиком закусить?
Не ответив, Нечаев развернул скомканную газету и тихонько свистнул.
— Совсем любопытно. Газета калининградская.
— И мы калининградскую получаем, — вставил Ефетов.
— А вы поглядите, за какое число. Вчерашняя! Мы вчерашнюю только с вечерним почтовым поездом получим. А эту, значит, утренним, пятичасовым скорым кто-то привез. И если он поездом приехал, поездом и уедет.
Нечаев почти не сомневался теперь, что человек, евший консервы и укравший крышку люка, — одно и то же лицо. То, что он прибыл из Калининграда и туда же, видимо, уедет — вещь вполне вероятная.
Прикинув все это, Нечаев решил немедля действовать на свой страх и риск.
— Слушайте внимательно. Решение такое: ефрейтор Казарин остается у танка на посту, рядовой Ефетов следует в часть и докладывает обо всем командиру взвода. Я направляюсь на станцию. Вполне возможно, что этот тип попытается перебросить крышку люка товарным порожняком. До станции недалеко, может быть, я его и настигну.
Одно смущало Нечаева: пистолета у него не было, а винтовку свою он передал Ефетову — действовать с ней в такой обстановке неудобно: слишком бы уж она бросалась в глаза.
— Может, следы его поискать? — спросил Ефетов, вглядываясь в землю.
— Мы сами тут столько натоптали, что ничего не разобрать, — вставил Казарин. — Если бы он был в ботинках, а ты сам же говорил: на нем яловые сапоги. И у нас такие же…
— Выполняйте приказание, — сказал Нечаев.
VI
Когда из-за деревьев показались дома железнодорожного поселка, Нечаев убавил шаг. Нельзя, чтобы кто-нибудь заметил, что он торопится и волнуется.
Станция была небольшая, но на ней из-за загруженности соседней, узловой станции часто стояли товарные составы, среди которых было много порожняка. Сесть незамеченным не представляло особого труда. Нечаев не сомневался поэтому, что “беззубый”, как мысленно называл он похитителя крышки люка, именно так и поступит.
На этот раз на станции стояло всего два поезда, оба — товарные порожняки. Один из них направлялся в сторону Каунаса, другой — в Калининград.
Длинные составы из вагонов и платформ невозможно было охватить одним взглядом. Старший сержант пошел вдоль первого, направляющегося на Каунас.