Ви глотнул еще кофе. И продолжил потирать грудь.
Кошмар снова вернулся этим утром.
И он больше не мог списывать этот чертов сон на посттравматический стресс. Он решил что это была не аллегория, его подсознание бунтовало против того факта, что он все еще не контролировал свою жизнь. Потому что влюбился.
В этом должна крыться причина. Должна.
— Десять минут, — прошептал Бутч на ушко Мариссе. — Могу я получить десять минут наедине с тобой, до того как ты уйдешь? Пожалуйста, детка…
Ви закатил глаза, его успокаивал этот раздражающий лепет влюбленных. В конце концов, тестостерон в нем еще не иссяк.
— Детка… пожалуйста?
Ви взялся за кружку.
— Марисса, брось ты этому ублюдку кость. Его глуповатые ухмылки действуют мне на нервы.
— Ну, мы же не можем этого допустить, так ведь? — Марисса со смехом собрала бумаги и стрельнула взглядом в Бутча. — Десять минут. И лучше бы ты их считал.
Бутч вскочил со стула, словно его задница вспыхнула адским пламенем.
— Я всегда их считаю.
— Ммм… да.
Когда они сомкнули губы, Ви фыркнул.
— Веселитесь, ребятишки. Но где-нибудь в другом месте.
Как только они ушли, вбежал Зейдист, будто за ним будто за ним гналась сама смерть с косой и в капюшоне.
— Черт. Черт… черт…
— Что случилось, брат?
— У меня урок и я опаздываю. — Зейдист схватил кусок хлеба, ножку индейки из холодильника и кварту мороженого из морозилки. — Черт.
— Это твой завтрак?
— Заткнись. Это почти сэндвич с индейкой.
— Роки Роад144 нельзя рассматривать как майонез, брат.
— Какая разница. — Он помчался обратно к двери. — О, кстати, Фьюри снова здесь, и он привел эту Избранную с собой. Подумал, ты захочешь знать, если наткнешься на шатающуюся по дому гражданскую.
Опа. Неожиданно.
— Как он?
Зейдист остановился.
— Я не знаю. Не распространяется насчет этого дерьма. Не очень многословен. Ублюдок.
— О, и ты кандидат на «Точку зрения»145?
— Сразу после тебя, Баб Уолтерс146.
— Туше147. — Ви покачал головой — Блин, я у него в долгу
— Да, в долгу. Мы все у него в долгу. Мы все ему обязаны.
— Подожди, Зи. — Ви бросил через комнату ложку, которой размешивал сахар. — Тебе это понадобится, правда.
Зи поймал ложку на лету.
— О, как я ее упустил. Спасибо. Боже, моя голова забита мыслями о Бэлле, понимаешь меня?
Дверь захлопнулась за ним.
В тишине кухни Ви сделал еще один глоток из кружки. Кофе уже остыл, его тепло испарилось. Через пятнадцать минут он будет просто ледяным.
Невозможно это пить.
Да уж… он знал, каково это — постоянно думать о своей женщине.
Знал из первых рук.
***
Кормия почувствовала, как дернулась кровать, когда Праймэйл перевернулся. Снова.