Но подарок получил именно Вишес.
Ну и Рейдж. Вместе с Мэри.
Чем они были лучше, мать их?
Уронив голову на руки, он почувствовал себя плохим человеком. Завидовать счастью и удаче кого-либо — ужасное дело, особенно если ты любишь их. Но это так чертовски тяжело: так сильно скучать по Тору и оплакивать Велси и …
— Хэй.
Джон поднял глаза. Зи стоял в офисе, хотя одному Богу известно, как ему удалось не произвести шума при входе в кабинет.
— Что у тебя на уме, Джон?
«Ничего».
— Хочешь попытаться еще раз?
Джон покачал головой и посмотрел вниз. Безучастно заметил, что папка Лэша лежала верхней в стопке, и подумал о парне. Мда, они шли прямиком к столкновению. Вопрос лишь во времени.
— Знаешь, — сказал Зи, — Я часто думал, почему я, а не Фьюри?
Нахмурившись, Джон посмотрел на Брата.
— Да, спрашивал, почему похитили именно меня? Но я был не единственным. Фьюри до сих пор съедает себя за то, что забрали меня, а не его. — Зи скрестил руки на груди. — Проблема в том, что, пустившись в размышления, почему что-то происходит с одним и не происходит с другим, ты ни к чему не придешь.
«Я хочу, чтобы Велси вернулась».
— Я догадался о причине твоего ухода. — Брат провел рукой по стриженому черепу. — Вот в чем дело. Я верю, что нас направляет некая рука. Она просто не всегда бывает нежна. Или не всегда кажется справедливой. Я не знаю, я просто стараюсь верить в это. Когда я сержусь, я просто стараюсь… черт, я полагаюсь на эту веру. Потому что, по большему счету, что еще остается? От нас зависят принимаемые решения. Рассуждения, планирование. Остальное…от кого-то еще. Куда попадаем мы, наши знакомые, что произойдет с людьми, которых мы любим… мы практически не контролируем ничего из этого.
«Я скучаю по Тору».
— Мы все скучаем.
Да, Джон не единственный страдал. Он должен помнить об этом.
— Итак, у меня для тебя кое-что есть. — Зи подошел к шкафу и открыл его. — Фьюри дал мне его вчера. Мы хотели сохранить его к твоему дню рождения, но к дьяволу все. Ты нуждаешься в нем сегодня вечером.
Зи вернулся к столу со старой, потрепанной книгой в руках. Он положил ее поверх груды бумаг, держа ладонь на лицевой стороне.
— С днем рождения, Джон.
Он поднял руку, и Джон посмотрел вниз.
Неожиданно его сердце пропустило удар.
Дрожащей рукой он потянулся и провел пальцами по потрепанной надписи: ДАРИУС, СЫН МАРКЛОНА.
Он аккуратно открыл обложку… Слова и символы были выписаны красивым почерком, они представляли отголоски прожитой давным-давно жизни. Его отец писал на Древнем языке.
Резко отдернув руку, Джон прикрыл ею свой рот, боясь, что не сдержится и расплачется.