Но когда он со стыдом поднял глаза, то обнаружил, что остался в одиночестве.
Зи, с присущим ему тактом, позволил Джону сохранить свою гордость.
И… подарил ему дневник его отца… немного радости вдобавок.
***
Сразу после Первой трапезы Вишес появился во внутреннем дворике Девы-Летописецы. Он был немного удивлен и рад тому, что получил разрешение, учитывая состояние дел.
Материализовавшись, он нахмурился и оглянулся на гору белого мрамора, колоннаду и вход на территорию Избранных. Что-то изменилось. Он не был уверен что, но что-то…
— Приветствую Вас, господин.
Он обернулся. Избранная стояла у двери, ведущей, как он всегда считал, в личные покои Девы-Летописецы. Она была одета в белую мантию, ее волосы были собраны, и в ней он узнал женщину, которая пришла проверить Кормию после официальной церемонии.
— Амалия, — сказал он.
Она казалось удивленной, что он запомнил ее имя.
— Ваша милость.
Так ее рекомендовала Кормия для должности Директрикс. Обоснованно. Женщина действительно казалась доброй.
— Я здесь, чтобы увидеться с Девой-Летописецей. — Хотя он полагал, что она и так знала об этом.
— При всем уважении, господин, сегодня она не принимает.
— Не принимает меня или вообще никого?
— Никого. Передать ей что-нибудь?
— Я вернусь завтра.
Избранная низко поклонилась.
— При всем уважении, господин, я думаю, что она не будет расположена.
— Почему?
— Я не спрашиваю почему. — В ее тоне прозвучала нотка неодобрения. Будто и он не должен задавать такие вопросы.
Вот черт. Что именно он хотел сказать?
— Можешь передать ей… что Вишес приходил, сказать…
Он не нашел нужных слов и глаза Избранной наполнились участием.
— Простите меня за смелость, но, возможно, мне следует передать, что приходил ее сын, чтобы поблагодарить ее за щедрый подарок и за ее жертву ради его счастья.
Сын.
Нет, он не мог зайти так далеко. Даже, несмотря на возвращение Джейн, этот ярлык казался лицемерным.
— Просто Вишес. Скажи ей, что приходил Вишес, чтобы сказать спасибо.
Избранная снова поклонилась, ее лицо опечалилось.
— Как пожелаете.
Он смотрел, как женщина отвернулась и исчезла за небольшой богато окрашенной дверью.
Подождите минуту. Она сказала жертва? Какая жертва?
Он снова огляделся вокруг, сосредоточив внимание на фонтане. Внезапно шум воды показался ему странным. Когда он приходил раньше…
Ви медленно повернул голову.
Белое дерево с белыми цветами пустовало. Все певчие птицы исчезли.
Вот чего не хватало. Птиц Девы-Летописецы больше не было, ветви дерева опустели без яркости их цветов, неподвижный воздух лишился их веселого щебета.