В небе над их головами продолжала светить звезда.
— Самая несусветная вещь из всех, что мне доводилось видеть, — заметил Каспар в десятитысячный раз. — Бросает вызов всем известным законам механики небесных тел.
Балтазар что-то проворчал. В десятитысячный раз.
— Что-что? Я не расслышал, — переспросил Мельхиор.
— Я сказал: если бы в конце нас ждал хоть горшок с золотом…
Это было недостойно Нубийского Короля, как было недостойно предыдущие десять тысяч раз, и спутники предпочли проигнорировать его высказывание.
На окраине Мечты, в районе стоянок, где выстроились ряды лотков фаст-фуда, мотелей с водяными матрасами, сомнительным кабельным видео, с боулингами, польскими спортклубами и занюханными площадками для рикш, они натолкнулись на первую линию обороны Сил Хаоса.
Как только они затормозили на светофоре, тысячи пехотинцев с обезьяньими физиономиями и перепончатыми крыльями повыскакивали из проулков и дверей домов с ведрами воды и губками и начали намывать лобовое стекло их «роллса».
— Живо, Каспар! — рявкнул Балтазар.
Восточный Правитель распахнул заднюю дверцу с правой стороны и выпрыгнул на улицу.
— Назад, назад, исчадья ада! — завывал он, размахивая кадилом с миррой.
Солдаты Сил Хаоса взвыли от боли и ужаса и оставили своих павших. Вой, плач и крики поднимались над Мечтой, как клубы черного дыма.
— Пожалуйста, хватит! — орал Мельхиор. — Зачем весь этот шум? Вы разбудите младенца!
Потом Балтазар завел мотор, Каспар запрыгнул обратно на заднее сиденье, хлопнула дверца, и они рванули на красный свет, который, не без вмешательства Сил Хаоса, горел на всех светофорах.
Весь этот день они осаждали Мечту.
В автоклубе им сказали, что сейчас туда пробраться невозможно. Радары для контроля скорости установлены на девять миль в час. Фанатики из религиозных сект кидаются под колеса. Но в конце концов они добрались до «Яслей» сети «Хайатт» и прорвались внутрь со своими дарами, драгоценными дарами.
И там, в номере по доступной цене, они нашли Спасителя, за которым ухаживал безработный столяр-краснодеревщик, леди (которая, без сомнения, была глупа как пробка), упорно талдычившую о том, что была изнасилована Господом, а также всевозможных пастухов, мясников, управляющих зоомагазинами, продавщиц бутиков, сертифицированных бухгалтеров, разносчиков футболок, журналистов-разоблачителей, завзятых театралов, Сэмми Дэвиса-младшего[90] и человека, у которого гончая славится тем, что может поймать двух зайцев сразу.
И, входя в номер, короли с трудом протискивались сквозь толпящихся там людей. Они возложили свои дары и уставились на спящее дитя.