— Н-но, сэр, — не найдя подходящих слов, начал заикаться верный Шраб, — этот человек, сэр, — он зеленый.
— Чтобы я больше не слышал подобного вздора, сэр! — резко оборвал его Харпплейер, которого всегда выводила из себя болтовня о каких-то воображаемых «цветах». Картины, закаты и тому подобная чушь. Вздор. Все в этом мире имело разумные оттенки серого, и нечего тут было изобретать и фантазировать. Какой-то шарлатан, возомнивший себя великим врачом, как-то завел разговор о болезни, одному ему только и известной, под названием «цветовая слепота», но тут же поспешил отречься от своих глупых выдумок, стоило Хариплейеру завести разговор о секундантах. — Зеленый, розовый или пурпурный! Да мне плевать, какой оттенок серого у этого парня. Бросьте ему линь и поднимите на палубу. Тут и выясним, кто он такой и как сюда попал.
Линь был спущен. Привязав его к кольцу на своей лодке, незнакомец снова коснулся рычага, который закрыл стеклянную кабину, и проворно поднялся на палубу.
— Зеленый мех… — не смог сдержаться Шраб, но тут же прикусил язык и предпочел не продолжать свое наблюдение, поймав на себе испепеляющий взгляд Харпплейера.
— Довольно, мистер Шраб. Этот человек — чужестранец, и мы обязаны относиться к нему с уважением, по крайней мере, пока не узнаем, к какому призыву он принадлежит. Согласен, он немного волосат, но у некоторых народностей на севере Японских островов тоже обильная растительность. Может быть, он приплыл оттуда. Добро пожаловать, сэр, — сказал он, обращаясь на этот раз к незнакомцу. — Я капитан Гонарио Харпплейер, командир корабля его величества «Резервный».
— Квл-ккле-вррл-кл!..
— Это не французский, — пробормотал Харпплейер, — и, ручаюсь, не латинский и не греческий. Наверное, какое-нибудь из этих варварских балтийских наречий. Попробую-ка с ним на немецком. Ich rate Ihnen, Reiseschecks mitzunekmen.[23] Или лучше на итальянском диалекте? Е probito; perb qui si vendono cartoline ricordo.[24]
В ответ незнакомец лишь оживленно запрыгал, затем показал на солнце, делая круговые движения рукой вокруг своей головы, а потом принялся указывать на облака, изображая обеими руками движение вниз, и при этом пронзительно верещал:
— М'ку, м'ку!
— У парня не все дома, — заметил на это один офицер, — зато много пальцев.
— Считать до семи я умею и без вашей помощи, — огрызнулся на него Шраб, — мне кажется, он пытается сказать нам, что скоро пойдет дождь.
— Возможно, у себя на родине он предсказывал погоду, — уверенно заявил Харпплейер, — но здесь он всего лишь еще один чужеземец.