Канон Нового Завета (Мецгер) - страница 118
Иоанн своим обращением к семи церквам в Апокалипсисе показывает, что в действительности он адресует свой призыв единой вселенской Церкви, “распространенной по всему миру”. Кроме этого, продолжает составитель списка, Павел написал еще четыре послания отдельным лицам — Филимону, Титу и два Тимофею. Они продиктованы его “личной привязанностью”, но позднее “стали почитаться Церковью как священные, важные для регулирования церковного устройства”.
Выделив таким образом 13 подлинных посланий, автор упоминает еще два, в которых развивается еретическое учение Маркиона и которые, он уверяет, были ошибочно приписаны Павлу. Они не должны приниматься Церковью, ибо “желчь негоже смешивать с медом”[451]. Одно из них называется Посланием к Лаодикийцам, а другое — Послание к Александрийцам. Известно, что Маркион озаглавил свою версию Послания к Ефесянам “Послание к Лаодикийцам” и что есть еще два хорошо известных более поздних псевдо-Павловых послания с таким же названием. Однако ничто не дает возможности узнать, что скрывается под названием “Послание к Александрийцам”. Часто предполагают, что это другое название Послания к Евреям; однако последнее нигде не идентифицируется с Посланием к Александрийцам, не содержит Маркионовой ереси и не “приписано ложно апостолу Павлу”. Трудно принять мнение, что автор ссылается на несохранившееся писание.
г) Другие послания (строка 68–71)
Следующими в каноне Муратори упоминаются Послание Иуды и два Послания Иоанна. Вопрос о том, какие именно послания Иоанна здесь имелись в виду, 1-е и 2-е или 2-е и 3-е, обсуждали довольно много. Вполне вероятно, что автор, уже упомянув 1-е Послание в связи с Четвероевангелием, здесь счел возможным ограничиться только двумя малыми. Может быть и то, что, согласно остроумному предположению, в тексте греческого оригинала эта фраза выглядела так: “два в дополнение к соборному [посланию]”[452]. Затем следует неожиданное упоминание книги “Премудрости, написанной друзьями[453] Соломона в его честь”, т. е. нечто подобное торжественному посвящению. Почему это любопытная книга включена в список христианских канонических писаний, остается загадкой.
д) Апокалипсисы (строка 71–80)
Список завершается упоминанием двух апокалипсисов, Иоанна и Петра, “хотя некоторые из нас не желают, чтобы последний читался в Церкви”. Это, конечно, означает, что текст читали в собраниях. Вместе с этими двумя апокалипсисами составитель называет и Пастыря Ерма в связи с апокалиптической литературой, может быть, потому, что в нем есть видения. “Эта книга, — пишет автор списка, — написана совсем недавно, в наше время”, и потому ее не должно читать на богослужениях вместе с книгами пророков и апостолов. В то же время, однако, книга эта важна “и ее надо читать” — вероятно, в одиночестве или в небольших неофициально собирающихся группах. Можно проследить интересный путь развития, состоящий из трех этапов. На первом было три апокалипсиса (Иоанна, Петра и Ермы), на втором — только два (Иоанна и Петра); наконец, книгой апостольского происхождения признается только Апокалипсис Иоанна. Первый этап для автора списка уже пройден — невзирая на свою симпатию к Ерму, он принимает только два апокалипсиса. В указании на тех, кто принимает только Апокалипсис Иоанна, есть намек на третий этап. Хотя составитель и не разделяет этой точки зрения, он не ищет оснований для того, чтобы ее опровергнуть. Кажется, что у него просто нет точных критериев для решения проблемы.