— А вы, Джейни? — спросил Колин.
Она повернулась так быстро, что едва не выронила бокал.
— Простите, я не расслышала вопроса.
— Мы говорили о драгоценностях, и Клер удивилась, что вы никогда ничего не носите.
— Может, отец Джейни считает, что ей еще рано, — не преминула куснуть Клер, как всегда растягивая слова.
— Нет, просто у меня их столько, — подражая тягучему голосу Клер, парировала Джейн, — что они мне все надоели. Я отнесла свою шкатулку корабельному казначею и не испытываю ни малейшего желания забирать обратно.
Колин взъерошил светлые с серебром волосы.
— А жаль. Я всегда считал, что драгоценности только подчеркивают женскую красоту. А вы, Стефен?
— Некоторые — да. Но некоторые настолько великолепны сами по себе, что просто притягивают все внимание.
— Я понимаю, что вы хотите сказать, — заявила Клер. — Будь у меня столько денег, сколько хочется, я бы коллекционировала драгоценности и держала бы их в шкатулке на бархате.
― Совершенно верно, — подтвердил Стефен. — Рубины и сапфиры лучше всего смотрятся на черном бархате. А на коже теряют всю свою глубину. Пожалуй, один лишь жемчуг становится лучше, когда его носят.
Джейн сидела ни жива, ни мертва. Слишком многое указывает на Стефена, и вряд ли это — случайное совпадение.
— А алмазы? — спросила она чуть громче, чем следовало.
— Алмазы?
Черные глаза прищурились.
— Да, алмазы. Они тоже относятся к тому типу драгоценностей, что лучше всего выглядят на бархате?
— Это зависит от самого алмаза, — последовал уклончивый ответ. — Каждый нужно оценивать по своим достоинствам. Крупные, разумеется, носить не следует. А если уж и носить, то самое подходящее место — царская корона или скипетр. Для обычных женщин лучше всего подходят камни небольшие, в десять — двенадцать карат.
— Обычно женщины частенько не могут себе позволить даже один-два карата, — сухо заметила Джейн. — Однако большинство, если бы им предоставили возможность, предпочли бы алмазы, как можно крупнее.
— Стефен прав, — сказала Клер. — Крупные алмазы смотрятся не лучшим образом. Лично я предпочла бы хранить их в банке… в денежном эквиваленте.
Мужчины расхохотались, и громче всех — Колин, которому это показалось особенно забавным.
— Уж не ты ли, случайно, украла знаменитый "Лоренц"? — усмехаясь, спросил он.
Клер отставила бокал.
— Ну, нет, я слишком ценю жизнь, чтобы пойти на подобную глупость.
— А причем тут жизнь? В наше время похитителей драгоценностей уже не приговаривают к смертной казни.
— Однако все же сажают в тюрьму, а для меня это равноценно смертному приговору. При всей тяге к драгоценностям я слишком осторожна, чтобы подвергать себя подобным неприятностям.