Обычное завершение эксперимента. Я медленно встал, натянул туфли и, шаркая подошвами, направился в лабораторию.
Александр стоял на подиуме и расстегивал ремни, которыми давешний бродяга был прикреплен к креслу. К моему креслу! Тело погибшего было практически обезглавлено. На больших фрезах, торчащих из подголовников, виднелись алые куски плоти. Мелкие кровяные брызги и кляксы неравномерно покрывали пол, потолок, стены и одежду моих друзей. Похоже, с тех пор как Борей уговорил меня отдохнуть, прошло несколько часов. Абсолютно трезвый Титов успел купить и установить фрезы, да еще и провести эксперимент. Значит, мне все-таки удалось заснуть.
— Рот ему почему не завязали? – сварливо спросил я. – Хотите, чтобы какая-нибудь сволочь полицию вызвала?
— Ты о чем? – Сашка посмотрел на меня круглыми от изумления глазами. – Он ни звука не издал. Я оглушил его перед процедурой. Даже не пискнул, собака. – Он сбросил труп вниз.
— А кто кричал? – Сердце в моей груди снова затрепетало.
— Никто не кричал. – Титов пожал плечами. – Тебе послышалось, старик.
— Генеральную репетицию считаю успешной, – громко подытожил Готлиб. – Сигнал получен более чем устойчивый. Александр, ты был прав.
Сашка картинно захлопал в ладоши. Борей не менее артистично поклонился. Я же прислонился к стене, потому что мою грудь словно сдавило раскаленным обручем. Казалось, что конец близок, но, к счастью, боль быстро отступила, так и не убив меня. Помню, потом мы долго сидели за синим пластмассовым столом в запыленном и заброшенном кафе спортклуба, пили водку и закусывали колбасой, которую не успел сожрать жертвенный бомж. Я с беспокойством прислушивался к своему сердцу, но оно никак не реагировало на алкоголь.
Борей и Александр обсуждали какие-то технические детали. Их голоса очень таинственно гудели в затхлой полутьме.
Свет мы не включали, и за грязными оконными стеклами застенчиво поблескивали тусклые ночные огни.
Странный город, странная страна, странный мир прощался со мной. Если у нас все получится, ничего этого никогда больше не будет. Только три человека запомнят реальность, где не существует странной страны со странным названием Россия. Мир, где нет России, должен исчезнуть, и мы сотрем его так же легко, как ластик стирает карандашную пометку. А если у нас ничего не получится, то мы об этом никогда не узнаем. Завтра на интернет-сайтах напишут, что три полоумных старика покончили с собой изумительно экзотическим способом. Потом найдут трупы бомжей на черной лестнице, и целую неделю крошечная страна, чей размер чуть-чуть превышает размер старой Ленинградской области, будет ужасаться невиданному преступлению.