«А ведь старушка еще Детройт штурмовала, – неожиданно подумал я. – Возможно, моя ровесница».
— Объект ложится спать, – сообщил из динамика все тот же голос, лишенный эмоций.
— Не препираться! – взвизгнул Данилюк. – Если мы сегодня не справимся с поставленной задачей, нас никто не осудит. Как вы это не понимаете? Мы все просто погибнем! И общество, где законом запрещено убивать, и вы вместе со своими дебильными заскоками, и…
— Не кричите на меня! – взвилась косметолог. – Унижать меня вы не имеете права. Мы живем в цивилизованном мире.
— Немедленно звоните Золину, – рявкнул Брыгсин. – Или я вызову его сюда.
— Он…
— Звоните, я сказал! Я организовал вам необходимый допуск. Он ждет вашего звонка.
— Он не отвечает! – Железная мадам, судя по голосу, дала слабину, еще немного, и она развалится на звонкие чугунные осколки. – Я отказываюсь разговаривать с вами в таком тоне. Хам!
— Товарищ Данилюк, – громко прошептал Брыгсин. – Заставьте ее. Я беру всю ответственность на себя.
— Я ухожу. Вы оба сошли с ума. – Косметолог повернулась к двери, но Брыгсин преградил ей дорогу.
— Я вызываю милицию! – Женщина дотронулась пальцем до виска. – Вы не имеет права!
— Товарищ Данилюк, – укоризненно произнес Брыгсин.
— Товарищ Захарова, – высокий усач неожиданно успокоился, – еще одна минута промедления и я гарантирую вам серьезные проблемы.
Косметолог застыла на месте. Ее губы начали шевелиться. Похоже, она принимала телефонный звонок.
Спустя минуту на ее лице появились сосредоточенность и хладнокровная решимость. Она отпихнула в сторону Брыгсина и сделала шаг ко мне.
— Ты готов, солдат? – строго спросила она.
— Кажется, готов, – неуверенно ответил я.
Она открыла чемоданчик, услужливо поданный ей Брыгсиным, извлекла оттуда моток разноцветных проводов и, сжав их в кулак, поднесла к моему носу.
— Значит, так, солдат. Интенсивное истощение – это очень болезненная и опасная для здоровья операция. Ты можешь от нее отказаться. Никто и ничто не посмеет заставить тебя. Если ты воспротивишься, я смогу преодолеть прямой приказ Золина. Ну?
— Делайте свою работу, мадам, и не беспокойтесь обо мне, – я ободряюще улыбнулся. – Мне срочно нужно похудеть.
— Я подам на твои мышцы специальный закодированный сигнал, который нарушит взаимодействие нервных и мышечных тканей. Метаболизм ацетилхолина даст сбой. Ты понимаешь, чем это для тебя чревато?
— Прекратите подрывную агитацию, – возмутился Брыгсин. – Товарищ Данилюк, что происходит? Вы же получили приказ.
— Идите на хрен, юноша, – коротко ответила косметолог, и старик покраснел как рак. – Ты еще у папки в яйцах сидел, когда я американские танки жгла под Детройтом.