Виноградная лоза пахнет терпко. Кисло и терпко. От этого запаха щиплет кончик языка. Около лампочки уже целая эскадрилья мотыльков круг за кругом заходит на сближение с маленьким желтым солнцем. Самые безрассудные, те, чьи инстинкты влекут их к смерти сильнее других, бесстрашно бросаются прямо к раскаленному стеклу и обожженные, хрупкой невесомой оболочкой падают вниз. Немногие выжившие приходят в себя и вновь, как солдаты камикадзе, раз за разом повторяют самоубийственный путь.
В воздухе что-то есть. Некий смутно знакомый аромат, ощущение, что-то близкое и далекое, вызывающее внутреннюю сильную дрожь. Заставляющее сжиматься горло от неохватного и неописуемого восторга предчувствия. Одинаково ужасного, неотвратимого и чудесного. Оно бьется внутри, но все еще не вылетает. Словно ждет сигнала. Например, мощного порыва ветра, который будет трепать верхушки старых тополей по-над рекой. С шумом пролетит над полями кукурузы, прогонит волну на глади озера, взбаламутит воду в реке и заставит собак тихо подвывать в будках. Ветра злого, колючего, взметающего пыль и мусор с дороги. Ветра веселого, язвительного и зовущего. Вверх.
Янат открыла глаза. Потерла ладонью щеку, зевнула громко и прищурилась. Как ее угораздило заснуть за столом, она знала. Перебор он всегда перебор. Конечно, подумала, что организм за два месяца криосна отоспится с запасом. А поскольку знакомство с членами экспедиции, будущими товарищами проводится через сутки после выхода из оного, она решила заняться полезным делом. Изучить материалы по Нави подробнее. И так как Янат делала все и всегда с небольшим перебором, то… Ее вырубило под утро, причем намертво. Жаль, никто не предупредил, а сама она подзабыла, что после выхода из глубокого анабиозного сна, тело должно восстановиться. В течение суток, хотя бы. Даже такое как у нее. Свою беспечность в таких вопросах Янат считала данностью, точнее чертой характера, которую не вытравить. Поэтому, в том числе Инга с ней и развязалась. Из-за беспечности и пренебрежения правилами. Янат почти что слышала голос Инги: "Ты эгоистка, Яна. Такой и останешься. Пока речь шла о том, чтобы прикрыть тебя от начальства, написать отчет или пересчитать твои данные, мне не требовалось больших усилий, чтобы чуток отступить в сторону. Я даже смеялась вместе с тобой над некоторыми вещами. Но сейчас ты просто подставила меня. Мало того, ты могла погибнуть и, это стало бы моей ответственностью. Я бы взвалила ее на себя, но не при этих обстоятельствах и никогда больше".
Она скривилась и потерла глаза кулаками. А ну и черт с ним. О Нави вспомнить практически ничего не удалось, в голове потоком стояла каша из образов. Кто-то, теперь она вспомнила, говорил, что и мозги в первые сутки не очень работают. Да кому они нужны были, те предупреждения? Скорее всего, она проспала официальную церемонию приветствия. Если судить по оранжевой мигающей кнопке коммутатора, ее пытались найти. С другой стороны ничего особо важного не произошло, иначе нашли бы. Впрочем, проснулась Янат, не от того что выспалась. Назойливо как комариный писк, именно так (ее перекосило от досады) пищало устройство управления в каюте. Что значило, за дверью некто и этот некто хочет войти. Янат съежилась на стуле, и активно потерла лицо ладонями. Зевнула, широко, от души, лениво вытянула палец и ткнула в кнопку. Затем развернулась и демонстративно откинулась на спинку стула, досадуя на некоторую одеревенелость рук и ног, ноющую спину и наверняка помятую физиономию. Но если некто очень спешит, пусть смотрит как есть. Она снова зевнула, уже не прикрывая рта.