Витя гладил меня по волосам и убаюкивал, как заботливая итальянская мамаша, разбившего коленку ребенка. Я была тронута его заботой, но стоит отметить, что здоровый сюсюкающий мужик смотрится со стороны, мягко говоря, эпатажно.
— Малыш, а как же я? Я же лучше собаки! Все не так плохо, это просто истерика, — он начал легонько трясти меня за плечи, — Кира, очнись! Так, вставай, идем в туалет, прямо сейчас.
Я с удивлением посмотрела на Витю. Должна заметить, истерика не секунду уступила место удивлению.
— Карамзин, ты что, спятил? Надумал сменить сексуальную ориентацию?
— Ну, что ты за дура! Поднимайся, я настаиваю!
Возражать мне не хотелось. Я послушно встала и поплелась к бамбуковой занавеске, прикрывающей свежее выкрашенные белые двери в подсобные помещения. Останавилась возле зеркала в надежде, что Витя передумает двигаться со мной дальше к кабинкам женского туалета, потому что здоровый сюсюкающий мужик в женском туалете смотрится, не просто эпатажно, а уже пугающе.
— Сейчас повернись и посмотри на себя в зеркало. Посмотри на себя так, словно ты себе незнакома. Просто какая-то незнакомка в зеркале. Что ты про нее думаешь?
На меня смотрю я. Сильно зареванная, с тенями размазанной косметики под глазами и опухшим лицом, но все-таки я — довольно эффектная блондинка с большими глазами, пухлыми губами и высоким лбом.
Вообще-то мне всегда нравилась моя внешность, хотя, она, здорово мешала мне в карьере. Моя кукольная физиономия не внушала доверия работодателям: директорам и кадровикам. Не скрою, моя внешность соответствует скорее секретарской карьере, нежели бухгалтерской или менеджерской. По этой причине мне доводилось куда усерднее трудиться и доказывать свою квалификацию, чем "синим чулкам" и "образинам натуральным", чтобы хоть на маленький шажок продвинуться по карьерной лестнице.
— Ну что ты думаешь? Даже такая зареванная, а все равно — замечательная! Я бы все отдал за то, что бы быть тобой. А ты про себя такие гадости говоришь. Да твоя голова десяти стоит! И тело, кстати сказать, тоже. Я сейчас не имею в виду твой вес.
Мне было приятно слышать, что Витя придерживается такого высокого мнения о своей подруге, но мое воспаленное истерикой сознание отказывалось разделять его восторги на мой счет.
— Витя, спасибо! Я тоже очень тебя люблю. И ты самый красивый и замечательный. Если Игорь выгонит тебя из своей квартиры — переселяйся ко мне. Мы поженимся, начнем изображать семейную пару и усыновим сироту из Малайзии. Все решат, что раньше ты только разыгрывал гомосексуалиста.
— Все решат, что я женился на тебе для отвода глаз. А когда ты встретишь свою любовь — мы будем жить втроем, плюс малазийский детеныш? Пикантно, как во французском кино, но, пожалуй, я откажусь от этого предложения.