Через 20 минут от взрыва кормовых погребов боезапаса перевернулся и погиб «Бородино». Гибель этого героического броненосца, памятника самому кровопролитному сражению XX века, завершила и самое тяжелое поражение в истории российского флота. Уверенный в победе адмирал X. Того уступил поле сражения многочисленным отрядам истребителей и миноносцев, которые с трех сторон окружали остатки 2-й Тихоокеанской эскадры.
Гибель «Императора Александра III» и «Бородино» ошеломила моряков уцелевших русских кораблей. Для большинства офицеров стало очевидным полное поражение эскадры.
Следующий удар противник нанес по 5 наиболее сильным русским броненосцам 3-го броненосного отряда, имевшим значительную огневую мощь и пострадавшим сравнительно мало. Наибольшие повреждения получили «Император Николай I», лишившийся 305 мм орудия, и «Адмирал Ушаков», на котором затопило носовое отделение. Снижение скорости до 10 узлов и ухудшение маневренности серьезно ослабили боеспособность этого броненосца. Из японских кораблей серьезно пострадал лишь «Асама», получивший подводную пробоину в кормовой части. Поступление воды заставило его застопорить ход в ночь на 15 мая, но корабль, исправив повреждения, вернулся в строй. Затопленные отсеки оказались и на «Ивате», а на «Адзума» были подбиты 203 мм и 152 мм орудия. В целом пять из шести японских броненосных крейсеров сохранили боеспособность и достаточное количество снарядов для продолжения боя. По разным источникам, на каждом крейсере боекомплект составлял от 320 до 440 203 мм снарядов, часть их хранилась прямо в башнях главного калибра.
Распределение попаданий и потерь отражает степень организации эскадренного огня, которая у японцев оказалась значительно выше. Это позволило нанести смертельные удары четырем лучшим броненосцам российской эскадры, которые при пассивном маневрировании по очереди оказались под сосредоточенным огнем противника.
При сравнении японских и русских броненосцев видно, что броненосцы типа «Бородино» незначительно уступают японским только в толщине брони. Чем же тогда объяснить их гибель в Цусимском сражении?
Прежде всего нужно сказать о несовершенстве главного оружия броненосцев — крупнокалиберной артиллерии — и способов ее боевого применения.
Наиболее тяжелые последствия имело решение Морского технического комитета о принятии на вооружение в 1892 г. новых облегченных снарядов, что должно было способствовать повышению (до 20 %) их начальной скорости полета и, следовательно, значительному увеличению пробивающей способности и настильности траектории. Последнее значительно улучшало меткость стрельбы, которая считалась в русском флоте наиболее важным качеством. Эти выводы были справедливы только для боевых дистанций до 20 каб, которые в русских правилах артиллерийской службы считались предельными. Однако основной тенденцией в тактике броненосных флотов стало быстрое увеличение боевых дистанций, достигших в Цусимском сражении 55–70 каб. Это, а также использование зарядов с бездымным порохом, повысивших дальнобойность почти втрое независимо от массы снаряда, свело к нулю достоинства легких снарядов. На больших дистанциях они имели малую пробивающую способность и большое рассеивание, резко снижавшее меткость. Помимо этого, русские снаряды обладали малым фугасным действием за счет недостаточного содержания взрывчатого вещества и его низкого качества по сравнению с японской шимозой (мелинитом). Были случаи, когда снаряды не разрывались. К тому же они имели грубые взрыватели, которые не взрывались при попадании в небронированный корпус, не говоря уже об ударах о воду. Запас фугасных снарядов на русских кораблях был неоправданно мал, так как все расчеты строились на бронебойные снаряды.