А ещё через неделю она вдруг словно очнулась и начала составлять свои разрозненные мысли и чувства в единое целое. Пазлы разваливались до тех пор, пока она вдруг не поняла, что пытается построить прекрасный дворец своего сознания из множества лишних деталей, неизвестно откуда свалившихся на её голову. Начав выбрасывать всё лишнее, она вдруг поняла, что краеугольным камнем всех её мыслей и чувств помимо её самой, её целей и планов на будущее, был Робочка, который сейчас так щедро пожалован Алевтиной «чёрной пантере» Гельке, всерьёз пообещавшей, что если она, пантера, заберёт этот, такой драгоценный для Алечки камень её сознания, то уже ни за что не вернёт его Але назад. Господи, что же она наделала? Она глупая, как правильно заметила Гелла, верная Гелечка, которая ни разу не предала ни её, ни её Робку. Или уже не её? Господи, дура набитая, её любят, в ней души не чают, а она боится каких-то предрассудков. В голове вдруг опять всплыли причины, мешающие ей быть с Робом — болезнь и злой рок. А вдруг болезни уже нет, а рока никогда и не было, ведь Димка погиб не по её вине, Роб чётко дал ей это понять, ведь он всегда оказывается прав, её добрый мудрый Робочка. Нет, надо бросать все предрассудки и скорее бежать и спасать их с Робкой любовь. Маленькая «дикая кошка» выцарапает Робочку из сильных лап «ручной пантеры». Ну почему она не поверила своей «Китти», которая, мурлыкая, увещевала Робку, что Алечка его любит. Неужели придуманная ей самой виртуальная лесная жительница знает её лучше, чем она сама знает себя!? Господи!
Аля начала одеваться, дрожащими руками вытирая слёзы, она должна, быстрее, она может не успеть, надо бежать. Внезапно какая-то необъяснимая смесь тревоги и ужаса ледяным холодком пробежала по её спине. «Спасать!» — вдруг четко пронеслось в её голове среди прочего сумбура. Не разобрав, почему и от кого, но чётко поняв: Робочку, милого Робочку она должна бежать и спасать… Накинув шапку и куртку, не переобувшись, заплаканная Аля бросилась вниз по лестнице, спотыкаясь и теряя тапочки. Выбежав на улицу, она чуть не упала на замерзшей луже и ноги сами понесли её к робкиному дому…
Генка уже битый час сидел за рулём своего новенького Эр-Икс-Тристопятидесятого Лексуса, не выключая движок и нервно сжимая рулевое колесо. Он ждал Роба, который совсем скоро должен был появиться со стороны метро. Мажор был уверен, что, когда он на своём крутом внедорожнике пронесётся мимо этого «вконец обнаглевшего выскочки», едва не задев его, тот сразу поймёт, с кем имеет дело, обмочится от страха и сразу отстанет от Гельки, его, генкиной, Гельки.