– Вы не объяснили, как именно вам удалось…
– Не знаю, – устало повторяла доктор ван Фрассен. – Про флейту я вам уже рассказывала. Когда Артур пошел на погружение, я начала играть. Я воспринимала мысли местных. А потом Скорлупа исчезла для меня. Мальчику грозила опасность, и я бросилась на помощь. Мне некогда было анализировать свои ощущения! Ребенок мог погибнуть – вы это понимаете?! Из-за вашего упрямства, между прочим! Ник вас предупреждал…
Инцидент в Скорлупе замяли. Лейла умерла от инсульта. Мальчика укусил безобидный полоз. Хвалите Господа Миров за милость. Пусть сын посла отдохнет дома, не искушая судьбу.
– Предупреждал, – Тиран с заметным усилием брал себя в руки. – Простите, это все нервы. Мы готовим группу менталов для отправки на Шадруван. Они попытаются воспользоваться вашей методикой. Любой нюанс имеет значение. Постарайтесь еще раз вспомнить…
Он походил на хищника, почуявшего запах добычи, увидевшего ее тень. Но от жертвы зверя отделяла непреодолимая преграда – и он метался вдоль своей персональной Скорлупы, яростно хлеща себя хвостом по бокам. Неужели этого достаточно, чтобы взбесить хладнокровного Тирана? Почему такая спешка? Когда Артур впервые проник в Скорлупу – на Шадруван, пока Ник с сыном находились на Ларгитасе, доставили дюжину аутистов разного возраста. Эксперимент провалился. Никто не сумел повторить успех Артура Зоммерфельда. Тиран боится, что «группу менталов» постигнет та же неудача? Записи погружения доктора ван Фрассен эксперты, небось, до дыр в файлах иссмотрели. Мелодию флейты разложили по нотам, в поисках тайных гармоний…
– Иди спать, – сердился Ник. – Поздно уже.
– Поздно, да.
– У тебя глаза закрываются.
– Глаза, да. Ты рассказывал мне про Кейрин-хана. Я помню: жестокий, практичный, изобретательный. Добавлю – единственный.
– Что за ерунда?
– Для нас – единственный. Партнер или противник – другого нет. Ларгитас не может отрядить посольство в соседние страны. Не может прибегнуть к военной силе. Реши мы оккупировать Шадруван – туземцы, смеясь, отойдут за Скорлупу. Мы окажемся в клетке, прозрачной для партизанщины. Кейрин-хан понимает это. Думаю, он готовится к выдвижению каких-то требований. Отправка Каджар-хабиба на орбиту – первое, и не самое главное. Не потому ли нервничает Тиран?
– Кто из нас дипломат? Доктор, вы меня удивляете!
– Моя мать изучает систему ограничений, как залог счастья. Личного, общественного, всякого. Скорлупа – ограничение. Шадруванцы изучают его – воздух! фикцию! – как рычаг давления на нас, таких могучих и таких беспомощных. Скорлупа – залог будущего счастья Шадрувана, шанс безнаказанно доить пришельцев. Хан опасается, что мы ликвидируем это ограничение, отобрав у него рычаг. Вот и форсирует события. Ник, зачем изучаем Скорлупу мы? На кого мы хотим надавить?