Портфель
из кожи былых
времен был
отставлен,
потертая
металлическая
бляшка на ремешке
съежилась, как
член на морозе.
-Что
это может значить?
Что же это значит...
Эдуард
полагал, что
в портфеле
хранится важная
документация,
которая при
необходимости
упечет их всех
в тюрьму. Возможно,
там были драгоценности,
наркотики или
оружие - практическая
ценность времен
упорядоченной
анархии. Но
дневник? Просто
девичий дневник,
тайник женских
фантазий и
кладбище
неосуществленных
желаний? Эта
частичка священного,
радужного
детства, куда
впервые набегают
тучи проблем
взрослой жизни?
У серьезного
и важного мужчины,
который вот-вот
станет самым
влиятельным
человеком
Сибири?
Либо
это была его
дочь, либо он
извращенец.
А может симбиоз.
Попытка защититься
от последствий
будущего убийства
тайного лоббиста
Партии Живых,
может оказаться
не такой простой,
как думал вначале
Эдуард.
-Здравствуйте.
Простите, вы
позволите?
В
дверях большого
кабинета стоял
Иван. Он тактично
не переступал
порог, ожидая
разрешения
хозяина. По-прежнему
одежда, скрывающая
тело, толстовка
с капюшоном
на лице. И это,
когда плавится
асфальт на
улице! В руках,
как с облегчением
от взявшего
за горло ужаса,
заметил Эдуард,
ничего.
-Здравствуйте.
Конечно, конечно.
Пока
к столу приближалась
эта таинственная
фигура, от которой
веяло не холодом,
не затхлостью
и даже не книжной
смертью, а
обыкновенным
человеческим
духом, что делало
ее иррациональность
еще более страшной,
Эдуард медленно
и осторожно
потянулся к
ящику стола.
Кашляя, он старался
скрыть звук
поиска пистолета.
Как могли его
люди пропустить
посетителя?
Иван
подошел к столу
и осторожно
взял с него
тетрадь, исчезнувшую
в довольно
клацнувшим
застежкой
портфеле.
-Хорошая
сегодня погода,
не так ли? Жаркая.
-Да,
это вы точно
заметили. А вам
не жарко... в такой
одежде?
Руки
в белых перчатках
осторожно
поглаживали
оранжевую кожу
портфеля. Из-под
капюшона раздалось:
-Жарко.
Но я не привык
ругать погоду,
какая бы плохая
она ни была.
Если бы не погода,
девять из десяти
людей не смогли
бы завязать
разговор.
Эдуард
вынужден был
рассмеяться
и расслабиться.
Он нашел пистолет
- револьвер и
страх, выступивши
на ладони потом,
холодил его
разум и телом.
-Вы
простите меня
за то, что я рылся
в ваших вещах.
Но это моя работа,
как главы
безопасности
партии. Ни что
не должно угрожать
ее лидеру и
моему другу
Ереме. Даже вы.
Уходящая
было фигура,
как смерть
быстрая и
немногословная,
застыла на
месте. А затем,
не оборачиваясь
и покачивая
в левой руке
портфелем,
проговорила: