— Смотри, — Саския повела рукой, указывая вперед.
Табите тем временем удалось пристроиться в неловкую позу, словно она собиралась скользить в воздухе на спине, опираясь на руки и ноги. Она пыталась сесть, глядя вниз между ногами.
Они все еще находились на высоте, вдвое превышавшей высоту зданий. Машины подмигивали им мягко сиявшими стеклянными глазами. Это были прожекторы того луча, по которому спускались Табита и Саския. Крохотные человечки, собравшиеся на арене между прожекторами, ждали, чтобы принять их. Когда они спустились на высоту крыш, Табита увидела, что все фигуры — синие; одинаково синие.
— Эладельди, — сказала Саския, признавая неизбежное.
Если это и была Утопия, то не для них.
Саския сжала Кстаску обеими руками и стала кататься в луче, словно в надежде поплыть против течения. Ее волосы плавали вокруг ее головы, как ореол из белых водорослей. Ее глаза широко раскрылись от удивления и она ахнула, пристально глядя в дымку, витавшую над ними.
Табита оглянулась. Всего в двадцати метрах над ними висел большой закругленный предмет; ныряя и покачиваясь, как полуспущенный воздушный шар, он следовал за ними вниз.
Это была Элис. Капитан Пеппер доставлял и ее, как обещал. Под ней и рядом с ней висел темный, изогнутый силуэт, сопровождая ее в неуклюжем спуске.
Теперь женщины и Херувим падали в широкий каньон из блестящего стекла, мельком отмечая офисы, комнаты управления, мастерские, балконы, где разные фигурки: эладельди, веспане, роботы — отрывались от дел, чтобы поглазеть, как они проплывают мимо.
Палуба поднялась вверх, чтобы встретить их. Там был силовой пузырь, чтобы смягчить их падение и падение закругленного предмета, прибывшего секундой позже, свалившись с ослепительного света. Он слегка ударился, упав рядом с ними и остался лежать.
Эладельди накинулись на него. Это была фраск, все еще в коматозном состоянии, свернувшаяся внутри силового пузыря, как огромный ветвистый эмбрион. Рядом с ней в пузыре находилась тарелка Кстаски и ее хвост. Капитан Пеппер, по-видимому, выбросил все это вслед за ними.
А Элис все еще падала.
Табита сошла с невидимой поверхности подушки, пытаясь растолкать хватавших ее эладельди. Она закричала на Саскию, которая, несмотря на свою подвижность, все еще лежала в пузыре на спине, извиваясь под грудой из шести слюнявых эладельди, лягая их морды и головы и стараясь удержать в руках бесчувственное тело Херувима.
— Прочь с дорогой! — закричала Табита.
С неожиданным приливом энергии, удивившим ее саму, Табита бросилась между двумя эладельди, вырвалась из цеплявшихся за нее лап и нырнула дальше, через палубу, глухо ударившись плечом в низком поле гравитации и невольно отлетев на полтора метра по нержавеющей стали. В конце концов, она растянулась на спине, извиваясь и лихорадочно вглядываясь в переплетение синих тел в поисках своих спутниц, которых не было видно, и прикрыв лицо рукой, как щитом, защищаясь от падавшей «Элис Лиддел».