– Во всяком случае, так решили присяжные. В суде только их мнение чего-то стоит.
– Но вы? К какому выводу пришли вы?
– Вы же читали досье, Адам. Вы до тонкостей изучили дело. Нет и тени сомнения в том, что Сэм Кэйхолл участвовал в акции.
– Но?..
– Существует великое множество “но”. Всегда.
– Сэм ни разу в жизни не управлялся со взрывчаткой.
– Это правда. Зато он был куклуксклановцем, террористом, а уж Клан швырял бомбы налево и направо. После ареста Сэма взрывы прекратились.
– Хорошо… Но! Но некий человек утверждал, что еще до взрыва в Гринвилле видел в зеленом “понтиаке” двух мужчин.
– Суд отказался слушать показания этого свидетеля. Он только в три часа утра вышел из бара.
– Был и другой. Водитель трейлера говорил о двух посетителях ночного кафе в Кливленде. Одним из них, по его словам, и был Сэм Кэйхолл.
– Верно. А потом водитель три года молчал. К последнему процессу его не допустили – за давностью лет.
– Так кто же являлся сообщником?
– Этого, боюсь, мы не узнаем. Не забывайте, Адам, ваш дед трижды стоял перед судом, однако ни разу рта не раскрыл. Он ничего не сказал полиции, очень мало – адвокатам, которые его защищали, и не удостоил взглядом присяжных. За прошедшие семь лет Сэм не проронил о деле ни слова.
– Вы считаете, он действовал в одиночку?
– Нет. Ему помогали. Кэйхолл многое скрывает. Вступая в Клан, он принес клятву. Застарелый, еще юношеский романтизм не позволяет Сэму ее нарушить. Его отец тоже входил в Клан, вам это известно?
– Да. Могли бы не напоминать.
– Извините. В любом случае сейчас уже слишком поздно искать дополнительную информацию. Если у Кэйхолла действительно имелся сообщник, то ему давно следовало назвать имя. Следовало выложить агентам ФБР все. Следовало заключить сделку с окружным прокурором. Не знаю… Но когда за двойное убийство человеку грозит смертная казнь, у него развязывается язык. Он начинает говорить, Адам, и предоставляет сообщнику самому заботиться о себе.
– А если сообщника не было?
– Был. Был! – Гудмэн вновь взял ручку, написал на листке перекидного календаря имя и протянул бумажку Адаму.
Взяв листок, тот прочел:
– Уин Леттнер. Я где-то слышал это имя.
– Леттнер курировал от ФБР расследование по делу о взрыве в Гринвилле. Сейчас он ушел на пенсию и перебрался в Озаркс, ловит форель. Обожает вспоминать о схватках с Кланом.
– И не откажется от разговора со мной?
– Ни за что. Страстный любитель пива, после второй бутылки он заводится так, что не остановить. Ничего конфиденциального Леттнер не выболтает, но о трагедии с Крамером он осведомлен больше, чем кто-либо другой.