длинными. По-моему, она растягивает мою жизнь как только может. Куда мне
торопиться? Дни, в которых появлялась Сашка, могли быть длиной в месяц, в год, в
целую вечность. Я не знаю, как это у нее получается.
Вот бы и мне так уметь.
На следующий день сразу после школы в дверь позвонили. На пороге стоял
Федька, выряженный, как на праздник. На нем был костюм, на брюках наглажены
стрелки, в руках он держал букет. Собрался на первое сентября, да и только.
Федькины рыжие волосы были старательно приглажены, и он стал сам на себя не
похож.
Он молча тянул мне букет. Хризантемы. Отлично.
Я подумала — может, он что-то напутал? Подумал, что у меня день рождения? Да
не стал бы он на день рождения так выряжаться. Это же Федька! Рыжие волосы
всегда взлохмачены, верхние пуговицы на рубашках расстегнуты, и весь он всегда
выглядит, как перепуганный птенец. Наверное, какая-то ошибка. Снова Сашкины
проделки.
Но Федька нахмурился и грозно спросил:
— На свидание-то идешь, или так и будешь стоять? Ты обещала.
Я опешила.
— Ну, я же просто…
— Просто не просто, — нахмурился Федька, — а пойдем. Зря я, что ли, цветы
тащил? Думаешь, их так легко было надрать во дворе коттеджа?
Еще немного — и Федька взглядом прожжет меня насквозь, таким он был грозным.
Настоящий огнедышащий дракон на выданье.
Герой, ничего не скажешь. Во мне сразу проснулся педагог. Кто же так
девчонок на свидание приглашает? Если уж Сашка его должным образом воспитать не
смогла, придется это делать мне.
Я посерьезнела и сказала:
— А ты, Федька, спросил, пойду ли я? Есть ли у меня время? Может, меня
вообще дома бы не оказалось.
— Ну ты вообще! — возмутился Федька. — Я же в окно видел, что ты дома.
Значит, у тебя есть время. Значит, пойдешь. Обещала же!
Нет, к Федьке никакая педагогика не липнет. Придется идти.
Я сказала ему:
— Ладно, жди, я соберусь.
— Не копайся только, — пробурчал Федька. — Как же с вами, девчонками,
сложно!
Я вздохнула. Такой маленький, а уже тиран. Интересно, он таким же и
останется, когда вырастет?
Когда мы спускались вниз на лифте, Федька напряженно смотрел в пол. Уже на
улице он решился и спросил грозно:
— А чего цветы дома оставила?
— Что же мне, везде с ними ходить? — удивилась я. Я представила себе, как мы
ходим по улицам, и я держу цветы на вытянутых руках, чтобы все видели, что мне
их Федька подарил. — Ты что же, хвастун?
Федька задумался и скис:
— Нет, не хвастун.
Мы вышли на каштановую аллею. Федька сунул руки в карманы, а потом вытащил
их. Пошел чуть вперед. Остановился, оглянулся на меня. Опять засунул руки в
карманы. Опять вытащил.
По-моему, он что-то решал.