Я с деланным пониманием закивала.
— А хочешь сама все подключить? — спросил Юрка. — Это несложно, я помогу.
Мне стало интересно:
— Очень хочу!
— Тогда крути, — сказал Юрка и протянул мне маленькие отвертки.
Это все на самом деле оказалось просто, а Юрка здорово подсказывал.
— Ты где этому всему научился? — спросила я.
— Так, папа научил, — скромно ответил Юрка. — Ну и просто, сам
интересовался. А ты молодец, все схватываешь. Главное — не боишься.
— Было бы чего бояться, — пожала плечами я. Но мне, конечно, было приятно.
Но мы все равно провозились до ночи. Пришла Сашка, заглядывала в экран через
наши плечи, обнимала Юрку за шею, и время от времени целовала его в ухо. Юрка
вытирал ухо плечом. Папа ходил насупившись. Мама поила нас чаем. Я была ужасно
рада за себя, что у меня все получилось, а Юрка доверил мне даже установку
операционной системы. Когда делать нам было нечего, и все устанавливалось само,
я спросила Юрку:
— А что ты делал, когда мы отвели тебя в начальную школу?
Юрка похвастался:
— Я там пятерку получил.
— За что? — удивилась Сашка.
И Юрка, выпятив грудь, с гордостью сказал:
— За вычитание.
В четверг пришло человек десять из класса. Мы все сидели на кухне. Папа
хватался за голову:
— И это домашний арест?
— Что хотел, то и получил, — тихонько сказала ему мама.
— Посетителей к арестованным всегда пускают! — заявила я.
А Максим Маров спросил:
— А что это она не в тюремной робе?
Инка Глушко предложила, похлопав меня по спине:
— Давай мы организуем тебе побег! — и стала оглядываться. — У кого там батон
с ножом и запиской?
Папа замотал головой и ушел.
А мне было хорошо оттого, что я им, этому классу, с которым знакома всего
два года, зачем-то нужна.
И они мне были нужны.
Я старалась не вспоминать об Игнате. Вспоминать было бы еще тяжелее.
В тот день, когда все одноклассники разошлись, и даже Сашка ушла их
провожать, мне стало пустынно, и я решила попробовать что-то почитать. Открыла
наугад незнакомую мне книгу — кто-то принес. Говорят, по незнакомым книгам
иногда можно искать ответы на вопросы. Я наугад листала, и на пол упал листок. Я
подняла его — он весь оказался исписан моим почерком. Но ведь я этого никогда не
писала! Я вспомнила, как Игнат говорил, что боится что-то забыть… У меня часто
забилось сердце, и я стала читать.
_Пыльные_сандалии_валяются_в_траве,_прикрытые_пакетом_с_книжками.
Зимой_ — _ботинки,_весной_ — _кроссовки.
На_это_дерево_надо_взбираться_только_босиком,_иначе_не_получится._Хоть_зимой,
хоть_летом._Я_знаю_каждую_ветку_на_моем_пути._Забраться_наверх_ — _пожалуйста.
С_закрытыми_глазами_ — _сколько_угодно._