Утро.
– Вам пора вставать…
Машинист открывает глаза. В комнате сумрачно, сквозь полуприкрытые жалюзи окна пробивается снаружи электрический свет.
– Проснулся?
Взгляд машиниста приобретает некоторую осмысленность.
– Угу.
– Давай, давай, приходи в себя, у тебя еще предрейсовый, не забудь, – женщина улыбается и выходит из комнаты, оставив дверь чуть приоткрытой.
Машинист садится на кровати. Достает из-под подушки мобильный и смотрит на время. Пять тридцать… Вроде бы только лег, и уже вставать.
– Макс, посмотри, дождь кончился?
– Не пойму. Вроде бы да.
Натянув штаны и накинув рубаху, машинист, чуть покачиваясь со сна, подходит к окну. В ярком электрическом свете крыши вагонов, стоящих под окнами, блестят влагой. Хмурое небо глядит сверху вниз на двух сонных людей у окна.
– Похоже, кончился.
– В «трубе» от духоты повесимся…
Не зажигая свет в комнате, они начинают одеваться. Идти к выключателю им просто лень спросонья. Машинист закидывает рюкзак за спину и выходит в ярко освещенный коридор.
– Спасибо.
– Приходите к нам еще, – улыбается будильщица. – Удачи тебе.
– Обязательно…
Лестница. Машинист спускается не торопясь, правый ботинок чуть поскрипывает. Это старые ботинки, повидавшие на своем веку многое: и приемку состава, и тоннельную грязь, и тяжелую обувь пассажиров, которая топтала их в часы пик. Кожа на них рассохлась, и в дождливую погоду машинист приходит домой с мокрыми ногами, но это родная обувь, не раз выручавшая в трудных ситуациях. Вроде бы и надо поменять, но так жалко.
Здравпункт встречает белизной и неуловимым запахом стерильности.
– Ты просыпаться будешь? – фельдшер достает медкарту.