Дежурка. Сдать реверсивные ручки, отписаться о заторможенности состава. Дежурная записывает нас – что мы вышли из тоннеля. Идем по пустой станции. Народ в оранжевых жилетах провожает нас взглядами. Пустая станция. Жужжат полотеры.
Не знаю, как другие, – а я счастлив. Ощущение легкости. Сложно передать словами… Надо это чувствовать. Наверное, каждый испытывал это чувство – счастья от хорошо сделанной работы.
Поднимаемся наверх. У входа пара слегка поддатых ребят: то ли опоздали, то ли их вывели с последнего поезда, и они не знают, как добраться до дома, метро-то закрыто, а денег, похоже, мало…
Родная «Газель» ПВС. Ныряешь в теплое нутро и слышишь привычную шутку: «Ну что, на Ленинградку за девочками?..» Какое там. В мыслях только горячий чай и крепкий сон. Пусть всего три часа, но поспать. Чтобы с утра заново: «Осторожно, двери закрываются, следующая станция…»
А пока составы ждут машинистов в тоннеле.
Крик души машиниста
Про борьбу с терроризмом (очень сдержанно)
Мы боремся с терроризмом! Мы офигенно с ним боремся! Ставя на ночь состав на линии, мы закрываем все двери, включая торцевые, чтобы, не дай бог, никто не заминировал вагоны. Зачем их запирать – отдельный разговор (за ночь воздух из системы выходит, и двери можно разжать руками), но с начальством, блин, не спорят.
В последние дни для усиления борьбы, по ночам составы в «трубе» осматривают сотрудники милиции. Ну так, на всякий случай. Приходя с утра принимать состав, что мы видим?.. Открытые настежь торцевые двери, разжатые боковые, разблокированные дверные краны и, блин, в вагоне навалена куча. Буквально. В прямом смысле.
Терроризм, блин, не пройдет! Он вляпается в дерьмо и убежит на хрен.
Естественный вопрос: с чего я взял, что в вагоне «отметились» именно борцы с терроризмом? Отвечаю. Когда машинист ставит состав на линии, он проходит его весь насквозь, тщательно осматривая. И если видит (обычно – сначала чует), что кто-то из наших обожаемых пассажиров нагадил, он ставит в известность дежурную по станции и машиниста-инструктора. А там уже решается, как поступить в зависимости от размера бедствия – снять состав с линии или просто дерьмо по-быстрому убрать. Тут никакой тревожной информации не поступало (специально потом спрашивали машиниста – он клялся, что все было нормально).
Результат: состав с дерьмом выдан на линию под пассажиров.
P.S. Я люблю свою работу, но иногда я с нее охреневаю.
P.P.S. Выговорился. Полегчало.