и время от времени бы наведывался к тайнику, а поняв, что схроном пользуются организовал возле него засаду. Нет, тут был некто обученный на Западе, только там слепо доверяют электронике, даже в таком тонком деле как ловля диверсантов. Сделав ещё два круга палкой в дошедшей до нужной кондиции смеси, я только отрицательно покачал головой.
— Нет, это янкес… может быть немец, либо англичанин. Опытный, битый — без вариантов, но не наш, могу что хочешь в заклад ставить. Импортные вояки, оне оченно технические примочки уважают, во всём на них полагаясь. Вот и этот "мистер" не исключение: грамотно закладку обнаружил, почти ювелирно подошёл, даже сторожевики наши все снял красиво. А потом всё испортил и "жучка" поставил… не уважает нас враг, совсем не уважает.
Варенуха, подставив мне канистру только крякнул, "горючка" тягучей струёй полилась через воронку в ёмкость. Потом он плотно завинтив крышку пошёл за следующей и снова спросил:
— Почему не уважает, ты ж сказал всё хитро сделано. И ловушки снял и следы запутал. А что до электроники, то может наука военная теперь этого требует?
— Наука допускает вариации — Я снова наполнил ведро бензином и начал сыпать мыльную стружку и алюминиевые опилки — Тут строгих правил нет. Главное это победить, оказаться хитрее противника. А этот янкес поленился, не захотел ноги топтать и оставил маяк для летунов или артухи. Дёрнем мы за верёвочку, а хитрая машина кому надо просигнализирует и квадрат накроют почти сразу же. Схрон в зоне базирования крупной армейской группы, наверняка за сектором закреплена миномётная батарея или типа того. Лень им засаду выставлять, не воспринимают пиндосы нас как силу. А кто это был пока не след выяснять, будет время и эту загадку распутаем.
Пар от водяной бани вытягивало довольно шустро, через два часа смесь была расфасована по канистрам. Варенуха убежал наружу, прихватив с собой пачку вонючей "Примы", а мы с Мишкой быстро разбирали печь, укладывая части в небольшие вязанки. Михась неосмотрительно схватился за ещё горячий котёл и зашипев сунул обожжённый палец в рот. То ли от долгого воздержания, то ли повинуясь вечному своему чувству противоречия, он глухо проворчал:
— Время, время!.. А ты не много ли обещаешь, напарник? Нас всего трое и может так получиться, что в последний бой идём. Ты можешь поручиться, что у нас будет это самое "потом", а?..
Страх, неуверенность в себе, как опасную инфекцию — лучше задавить в самом начале, иначе своими гнилостными испарениями они отравят разум, заставляя совершать ошибки. Нужно заставить человека посмотреть на предмет их вызывающий как бы со стороны, убедить найти способ победить противника, прежде всего мысленно. Всё, что так или иначе выводит нас из равновесия, прежде прокручивается в воображении и в зависимости от того, насколько живо можно себе представить что-то, появляется установка на победу или наоборот. Чаще всего, люди думают о поражении, тем более если извне приходит сплошной негатив. В армии, чтобы голова не думала лишнего, тело обеспечивают работой. У нас даже такой подход себя не оправдал, поскольку нет никакой отдушины, кроме как изредка покурить или выспаться. Внимательно всмотревшись в лицо приятеля, я утвердительно кивнул: