В мёртвой петле (Колентьев) - страница 156

… Амер засел слева и впереди, на невысоком холмике, вот почему пули ложились как бы сверху. Видимость практически нулевая и я думал, что импортный спец сидит метрах в трёхстах отсюда, а он почти что рядом — до холма не более сорока метров по прямой. Выстрелил он в рюкзак, по мне не отработал, значит вроде как повёлся, значит скоро пойдёт проверять. Напрягая слух, закрыв глаза, я весь превратился в одно большое ухо. Увидеть противника не стоит даже и пытаться, а вот услышать, как бы тихо он не шагал, это вполне доступно, учитывая попрятавшееся зверьё и стихший уже какое-то время ветер. Произошедшее спустя долгих пять минут, которые я провёл в ожидании амера, можно назвать закономерной случайностью. В полной тишине послышалось сначала, шуршание, потом сдавленный вскрик и громкий треск сучьев и веток кустарника. Амер неловко ступил на землю, видимо попав ногой в ямку или нору грызуна. Не удержавшись на ногах, иностранец кубарем скатился с холма, не выпуская однако оружия из рук. Это я понял после двух коротких очередей, выпущенных спецом для профилактики после того, как он довольно быстро вскочил на ноги. Такой подарок Судьбы нельзя было упустить, быстро встав я в низкой стойке, боком стал заходить за холм, обходя смутно виднеющуюся характерную фигуру так, чтобы оказаться у амера за спиной. Однако фокус не удался: каким-то образом он почувствовал моё движение и снова выстрелил, но теперь мы с ним сравнялись, видимо от падения что-то случилось с его ноктовизором. Пули досадливо пели слева от меня, рикошетя от стволов деревьев, срезая ветки кустов. Вдруг, что-то сухо щёлкнуло и стрельба прекратилась. Кончились патроны? Но судя по интенсивности огня, противник и так использовал какой-то очень вместительный магазин, может быть "спарку" — скрепленные специальным зажимом два магазина обычной ёмкости. Уловка? Нет, не похоже: слишком уж всё спонтанно произошло. Вынув ПБ, я медленно и осторожно стал обходить холм справа, когда на меня откуда-то сверху обрушилось что-то тяжёлое и большое. Быстро мелькнула мысль, что решив захватить меня живьём, амеры устроили ловушку, в которую я благополучно угодил. Упавший сверху спец, был тяжелее килограмм на сто, однако падая, он немного промахнулся, только сбив с ног — придавить меня всей туше к земле у него не вышло. Тренировки помогли и пистолет из рук я не выпустил, однако же с ощутимым трудом освободившись от болевого захвата. Свалившийся сверху человек, был реально здоровенным — таких "обломов" и используют для захвата, чтобы враг смог давать информацию, хотя бы день или два. Откатившись на полметра, я выстрелил три раза в шевелящуюся рядом тушу. С характерным чмоканьем все три пули вошли в тело, промахнуться на такой дистанции невозможно, но амер прямо с земли прыгнул в мою сторону. Снова откатываясь и уже в движении, я ещё трижды нажал на спуск. Изрыгая приглушённые проклятья, тело иностранного "волкодава" плюхнулось справа, в опасной близости, он заелозил по траве, пытаясь встать. Не тратя оставшиеся три патрона на сомнительную по результатам стрельбу, я правой рукой вынул из кармана брюк нож, освободив собачку фиксатора лезвия и вытряхнув хорошо отточенный клинок из его естественного рогового футляра. Перехватив пистолет за ствол, я шагнул к пытавшемуся встать противнику и с размаху опустил рукоять туда, где на мгновение блеснули белки глаз. Видимо, попал в переносицу или челюсть, потому что после удара раздался характерный хруст. Что-то помешало мне добить затихшего здоровенного как лось амера, заставив качнуться с вышагом влево. Второй амер пришёл на выручку товарищу, видимо он давно целился, но любая техника имеет предел совершенства — он не стрелял боясь задеть напарника. Когда же мы разделились, стрелок промахнулся только из-за моих обострившихся инстинктов, которые теперь руководили мной почти помимо сознания. Жажда жизни, а отнюдь не желание победы и дикий стресс, вот кажется всё, что в данное мгновение помогло остаться на ногах. Снова шагнув вперёд и оказавшись за стволом дерева, я не задумываясь дважды выстрелил туда, где как шептала чуйка стоял второй амер. Одна пуля прошла мимо, тенькнув о ветку она ушла куда-то влево и вниз. Вторая напротив, достигла цели, заставив иностранца слабо вскрикнуть. Спрятав пистолет в кобуру, я потянулся за спину, где закреплён автомат, сняв оружие с плеча и разложив приклад, вскинул "весло" к плечу, поймал иностранного "спеца" в прорезь прицела. Но что-то то чувство, что берегло меня словно бы удерживало палец на спуске, не давая сделать выстрел. Амер всё ещё возился со своей винтовкой, потом забросив её за спину вынул пистолет и стал водить удлиненным за счёт "тихаря" стволом из стороны в сторону, пытаясь определить, где я спрятался. Устроить "пиф-паф" на пистолетах уже не получится — патроны к "макарке" вышли все и отвечать иностранцу нечем. Истекающее секундами время, почти физически капало на нервы раскалённой кислотой нетерпения. Разум говорил плюнуть на всё и пристрелить иностранца, но нечто подсознательное всё ещё умоляло воздержаться от шума. Неожиданно, амер опустил пистолет, спрятал его обратно в кобуру вытянув обе руки сначала в стороны, а потом вынул нечто из-за спины и зажав это в кулаке, поднял правую вверх. Уже какое-то время светила луна, но её свет едва-едва пробивался сквозь кроны деревьев. Ветер снова задул с востока, но силы его хватало только на то, чтобы едва-едва шевелить самые тонкие ветви сосен и пихт. Однако лёгкого блика на миг осветившего фигуру американца было достаточно — в кулаке он зажал нож. Иностранец предлагал бой без огнестрела, что вовсе не так уж безрассудно, я слышал, что "профи" часто презирают огнестрельное оружие, ценя прежде всего вот такую резню. Я понимал причину по которой противник предложил себя как приманку: скорее всего у них был жёсткий приказ, захватить кого-нибудь из устроивших налёт на колонну живьём. Так же амер понимал, что теперь, без напарника он не сможет гарантированно меня захватить, всё, что у него осталось это тянуть время до подхода своих. На раздумья не осталось времени и я опустив автомат вышел за спиной иностранца, держа автомат стволом вниз. Реакция у спеца оказалась отменной, он тут же обернулся, но увидев автомат у меня в руках замер на полушаге. В мерцающем бликами скудном лунном свете трудно что-либо разглядеть, даже если учился этому, однако когда твоё начальство постоянно зажимает батарейки для фонаря, ещё и не к такому привыкнешь. Ростом амер был на полголовы выше меня, одет в добротный камуфляж, странно мерцавший когда на ткань попадали пятна света. Сделав поправку на объём экипировки, я определил вес незнакомца до ста двадцати килограмм и рост — метр девяносто. Его лицо, как и моё скрывала маска, в прорезях поблескивали белки глаз. Нож иностранец держал в правой руке, режущей кромкой наружу. Классика — он рассчитывает разделать меня как кролика и не занимайся я армейским фехтованием дольше, чем ножевым боем, он вполне может победить, причём расправа обещает быть скорой. Сжавшись, расставив длинные руки, янкес молча ждал. Я демонстративно вытянул оружие зажав автомат в правой руке показывая, что стрелять не собираюсь. Амер ошибся в другом: отсоединив магазин и сунув "рог" в подсумок на бедре, я передёрнул затвор выбросив патрон из ствола, поймав его на лету и отправив в карман. Потом снова перехватив автомат двумя руками направил ствол вперёд и вверх для тычкового удара, он стал неким подобием короткой пики. Хорошо, что у меня нет штык—ножа, иначе амер не стал бы рисковать и непременно начал бы палить из пистолета. Приказ приказом, но жить хочется всем. Амеры отлично бьются на ножах, равного боя мне не выдержать — после напряжённых скачек по лесу, да ещё в темноте и с едва зажившей рукой, я не собирался испытывать удачу подобным образом. Чего янкесы не знают хорошо, так это штыковой бой, армейское фехтование — мой главный козырь на данный момент. Их само собой учили раньше, но с приходом в армию слабо развитых физически новобранцев и принятия на вооружение компактного личного оружия, штыковой бой изъяли из программ подготовки. Иностранец подумал, что русский спятил и будет биться автоматом как дубиной, потому ринулся вперёд, проводя серию из двух колющих и одного режущего удара по корпусу, стараясь сократить дистанцию. Стволом отведя руку с клинком, я отшагнув влево углом приклада ударил амера в плечо, шагнув ему за спину. Тот мгновенно обернувшись перехватом бросил клинок в левую руку, но я снова блокировал её прикладом, обратным движением выводя ствол автомата в тычковый удар по кадыку. Янкес в последний миг отвёл удар, стремясь поймать ствол за компенсатор, но я чуть подправив траекторию, отшагнул вправо назад и потянул автомат на себя. Противник невольно нырнул корпусом вперёд, сделав широкий оборонительный мах клинком перед собой. Но тут же подставился сначала под удар по вооружённой руке, по которой я тут же ударил прикладом и нож глухо звякнув выпал из раздробленной кисти. От резкой боли он ещё этого не почувствовал, силясь распрямиться, воспользовавшись моментом и шагнув ему за спину, я освободил зацепленный за пистолетную рукоять автомата ремень, всегда сложенный в петлю. В два движения накинув удавку на шею амера, резко потянул влево помогая себе корпусом, чуть согнув ноги в коленях. Раздался короткий всхлип и следом глухой хруст шейных позвонков — пытаясь освободиться, амер сам помог мне сломать его же собственную шею.