Архив был на первом этаже. Ольга спускалась медленно, словно и вправду волокла на плечах лишние полвека. Глядела под ноги и чуть было не столкнулась с кем-то высоким, быстрым шагом идущим навстречу.
– Извините!..
Одновременно вырвалось. Девушка подняла голову, узнала.
– Товарищ Куйбышев! Здравствуйте!..
– И вам добрый день, Ольга… – глава ЦКК – РКИ на миг задумался, – Вячеславовна. Не ошибся?
Девушка попыталась улыбнуться.
– Не ошиблись. Вы же всех по имени-отчеству помните, Валериан Владимирович!
– Помнить-то помню…
Темные глаза на лице-черепе смотрели внимательно, изучающее. На миг Ольге стало не по себе.
– Так… Товарищ Зотова, говорите быстро, кто вас обидел. Пленум собирать не буду, лично разберусь!
Огромная ладонь как будто случайно сжалась в кулак. Бывшему замкомэску представилось, как всесильный глава Центральной Контрольной вламывается в комнату группы и начинает гонять из угла в угол перепуганных до посинения комсомольцев. Будет им «старуха»!
– Спасибо на добром слове, – девушка вновь усмехнулась, на этот раз вполне искренно. – Вы мне с другим помогите. У нас считается, что партия в 1898-м образовалась, после Первого съезда, на самом деле еще позже, только в 1903-м…
Зотова даже не заметила, как лапища Валериана Васильевича, ненавязчиво ухватив ее под локоть, повлекла обратно на второй этаж.
– …А человек в письме пишет, что состоит в партии с 1893-го. Как это может быть?
Очнулась она уже в приемной председателя ЦК – РКИ. Куйбышев, махнув рукой вскочившему секретарю, рывком отворил дверь кабинета:
– Кондуктор сказал: заходим. Так с какого года, говорите? Очень интересно!..
* * *
– Самозванцев сейчас множество, – Валериан Владимирович жадно отхлебнул только что принесенный секретарем чай. – Особенно в провинции, там каждый второй начальник год-другой партстажа себе накидывает. Читал я анкеты: «В партии состою с 1916 года». А в какой – не указано. То ли в нашей, то ли меньшевистской, то ли вообще в Союзе Михаила Архангела…
Зотова взяла в руки тяжелый металлический подстаканник, отпила глоток.
– Не с мятой, конечно, – подмигнул Куйбышев. – По данным партийной разведки, вы у себя другой чай не пьете.
Ольга пожала плечами:
– Это раньше было, сейчас в моей группе даже чай не заваришь. Так что там с годом?
– Есть такая категория: старые большевики. А есть вообще допотопные – те, что работали в социал-демократических кружках еще до Первого съезда. Сейчас их по пальцам перечислить можно, каждый на виду. Вот они указывают в анкете год начала своей революционной деятельности, как первый год партийного стажа. Вождь в анкете пишет: «1893 (до партии)». А вашего как фамилия?