Но что бы такого сделать? На ум пришла всего лишь одна мысль, ранее отвергнутая как несколько грубая, а потому рискованная. Сейчас появилась идея о том, как добавить к ней элегантности, и он позвонил в теннисный клуб.
— Хотелось бы уточнить, на какое время записался Гарднер? — сказал он.
Шорох переворачивающихся страниц.
— Четыре часа.
Замечательное время для игры. Если Скотт и страдал похмельем после вчерашнего, то ко второй половине дня все должно пройти.
Джулиан позвонил хозяевам дома № 37 по Робин-роуд.
— Алло, — сказал Брэндон.
— Привет, Брэн. Это Джулиан.
— Привет, Джулиан.
— Как дела?
— Нормально.
Джулиан засмеялся:
— Слышал, у тебя была нелегкая ночь?
— Типа того.
— Не переживай. Я никому не скажу.
Брэндон рассмеялся в ответ.
— Папа дома? Я хотел уточнить расписание занятий.
— Он уехал играть в теннис. А мама, кажется, в ванной.
— Ладно, как-нибудь в другой раз. Брэндон, слушай…
— Да?
— Никто не станет трепаться по поводу того, что у тебя есть. Но я тебе этого не говорил.
Брэндон снова рассмеялся. Джулиан услышал помехи на линии.
— Нам, кажется, звонят, — сказал Брэндон.
— Руби, это тебя. Бабушка звонит, — позвал Брэндон.
Руби взяла трубку:
— Привет, ба.
Она слышала бабушкин кашель там, на другом конце. Это был кашель курильщицы со стажем.
— Сегодня особый день.
— Правда?
— Ну конечно же! Твой день рождения. Боже мой! Тебе уже десять лет!
— Одиннадцать, — поправила Руби. Бог с ней, с датой — бабушка никогда не могла ее запомнить, — но она не потерпит, если с ней будут обращаться, как с ребенком.
— Неужели и правда одиннадцать! — воскликнула бабушка и снова раскашлялась.
Мы говорим: «Будьте здоровы», когда кто-то чихает. А что принято говорить, когда кашляют? Что-нибудь типа: «Срочно сделайте флюшку!»
Бабушка перестала кашлять. Повисла недолгая пауза. Руби могла бы спросить: «Как в Аризоне?», а бабушка бы ответила: «Жарко». А потом: «Как твоя знаменитая подача?», а бабушка скажет: «Теннис теперь не по мне. Только гольф, и всего лишь девять лунок в конце дня, когда уже не так жарко, — это все, на что я теперь способна».
— Как в Аризоне? — спросила Руби.
Это же моя бабушка. Мы должны общаться друг с другом.
— Жарко.
— Как твоя знаменитая подача?
Пауза.
— Я больше не играю в теннис из-за этого ужасного артрита. Мне казалось, мы говорили об этом в Рождество.
— По крайней мере, у тебя есть еще гольф.
— И его тоже больше нет. Ничего, если я подарю тебе деньги? В магазинах вообще ничего нет.
— Просто замечательно. Спасибо, бабуля.
— Пока, милочка.
В магазинах ничего нет? Что она хочет этим сказать?
— Слушай, а какая Аризона? — спросила Руби у Брэндона, который был там в спортивном лагере.