— Ну, Зиппи, как я выгляжу?
Пес подошел к столу и схватил последний кусочек тоста, который хорошо пропитался маслом.
— Зиппи!
Пес зарычал. Руби сурово посмотрела на него. Тогда Зиппи поджал хвост и, как трус, которым он на самом деле и был, убежал в дальний угол кухни.
Руби надела голубую курточку с желтой отделкой, позвала Зиппи, и они отправились на утреннюю прогулку в лес, выбрав короткую дорогу — мимо пруда. Они подошли к воде. Берега были покрыты влажной грязью. Руби спустила пса с поводка:
— Вперед, Зиппи! Разбрызгай грязь!
Зиппи поднял лапу и пописал на дерево. Интересно, отличаются ли брызги грязи, которые оставляет лошадь, от тех, что оставляет собака? И важна ли разница между двуколкой и экипажем, который, вероятно, больше?
— Беги, Зиппи!
Собаке совершенно не хотелось бегать. Руби бросила палку, которую Зиппи равнодушно проводил взглядом. Тогда девочка бросила вторую палку в озеро, и она ушла под воду без всплеска, что было немного странно.
— Вперед, Зиппи, принеси палку!
Зиппи не стал ее слушать, и Руби не могла на него за это сердиться: вода, настолько бледная, что казалась почти белой, выглядела очень холодной. Она развернулась и пошла домой. Зиппи поднимал лапу еще как минимум дюжину раз.
— Зиппи, покакай!
В конце концов он все сделал, возможно, немного испачкав лапы.
Вернувшись домой, Руби поставила в посудомоечную машину свою тарелку и посуду, которая лежала в раковине. Потом надела рюкзак, вышла из дома и проверила, заперта ли дверь. Подъехал школьный автобус. Руби вошла внутрь.
— Привет, красавица, — сказал водитель.
— Здравствуйте.
Свободное место было только рядом с Уинстоном, который ковырялся в носу.
— Уинстон, только не ешь это! — сказала Руби.
Уинстон съел.
Автобус тронулся. Руби вдруг вспомнила книгу библейских историй, присланную бабушкой, которой не нравилось, что мама и папа не ходят в церковь. Там была история о жене Лота, которая не должна была оглядываться. У девочки появилось странное чувство, что сейчас очень важно не оглянуться. Но она не могла сопротивляться искушению: мышцы шеи напряглись… Руби оглянулась.
Конечно же, ничего не произошло. Она не обратилась в соляной столб. Дом не был объят пламенем — стоял там же, где и всегда. Не самый большой и не самый красивый дом на улице, но аккуратный и надежный: белый, с черными ставнями. Только ярко-красная каминная труба была слишком… какое же это было слово? Кричащей: слишком кричащей. Руби слышала, как тетя Дебора сказала так про трубу на прошлый День благодарения.
Уинстон разломил «Сникерс» и протянул половинку Руби: