— Сообщите мне номер и занимайте шестую кабинку, — сказал служащий. — Я переброшу звонок туда.
Из-за удушающей жары ей пришлось придерживать дверь кабинки ногой, чтобы в нее проникало хоть немного воздуха. Вскоре послышался звук набора, и кто-то снял трубку.
— Макс? — поспешно спросила Афдера, но все ее надежды тут же рухнули.
«Это автоответчик Максимилиана Кронауэра. Пожалуйста, оставьте свое сообщение и телефонный номер. Я перезвоню вам».
Раздался неприятный писк, и Афдера стала наговаривать сообщение:
— Макс, это Афдера. Я просто хотела поговорить с тобой. Я в Каире, вернусь в Европу завтра, в крайнем случае — послезавтра. Мне надо попасть в Берн. Надеюсь, там мы встретимся. Остановлюсь в «Бельвю паласе». Пока. Скоро увидимся.
Она понуро повесила трубку, заплатила за разговор и снова погрузилась в шумную суету Хан-эль-Халили.
Вечерело. Неяркий солнечный свет был словно пропущен сквозь фильтр. Крещенция утверждала, что причина этого явления кроется в том, что над столицей Египта постоянно висит почти невидимый слой песчинок.
Афдера сделала кое-какие покупки, поймала такси и вручила шоферу бумажку с адресом Бадани. Еле-еле пробираясь через заторы, минуя перекрестки со светофорами, погасшими десятилетия назад, машина доехала до фешенебельного района Гелиополис на северо-востоке города.
Бадани, как и Сайед, был уроженцем Эль-Миньи, и дела у него шли неплохо. Благодаря умению вести переговоры, высоким ценам на свои товары и бесконечному терпению он сколотил себе неплохое состояние и теперь мог причислять себя к сливкам каирского общества. Люди даже говорили, что ему покровительствовал один из сыновей президента Садата. Несмотря на свое скромное происхождение, Бадани взял в жены красивую и молодую дочь торговца тканями, тоже копта. Вскоре она нарожала ему кучу детей.
Этот человек был владельцем довольно обшарпанного многоквартирного дома на улице Рамсеса и со своей большой семьей занимал один этаж. Афдера позвонила в висевший у двери бронзовый колокольчик. За ней слышались шаги нескольких человек, расхаживающих по помещению.
Вскоре ей открыла девушка лет двадцати, судя по всему, служанка, может быть, и любовница хозяина. Одной рукой она приглаживала волосы, другой поправляла незатейливое платье.
— Господин Бадани ждет вас.
Обширную квартиру торговца трудно было назвать элегантно обставленной или даже просто богатой. В просторной гостиной царил полумрак. Всю обстановку составляли два дивана с синтетическим покрытием, два стола — один низенький, другой, стеклянный, повыше, — и несколько пепельниц, набитых окурками от сигарет «Клеопатра». Мало кто знал, что в трех сейфах, установленных в обиталище Бадани, спрятаны настоящие сокровища. Это были фрагменты древних папирусов, рукописи на пергаменте, египетские монеты времен римского господства, а кроме того, наличные деньги — фунты, доллары, песеты, лиры. В доме обычно толклось много народу. Родственники Бадани часто заезжали к нему выпить на кухне чашку кофе или мятного чая. Но когда явилась Афдера, дома были только сам хозяин, юная служанка и кухарка.