Мария оглядела ступеньки лестницы и заметила еще несколько книг, ставших видными после того, как с них убрали труд Беды.
— Похоже, что эти книги и рукописи здесь оказались не только по той причине, что монастырскую библиотеку приводили в порядок, — рассудительно сказала она. — Всегда казалось загадочным, почему в Херефордской библиотеке нет книг по англосаксонской истории. Конечно, мог постараться не в меру усердный библиотекарь, освободивший место для более редких книг. А могло быть иначе: эти книги изъяли по распоряжению норманнских властей, посчитавших их крамолой.
Мария снова взяла в руки книгу Беды, любовно ее погладила и, взглянув на Джереми, протиравшего стекла своих очков, продолжила нравоучительным тоном:
— Мы заберем с собой труд Беды и то, что сохранилось от продолжения «Хроники». Но все остальное должно остаться in situ.[2] Вход мы закроем, пергамент не терпит свежего воздуха. Надо собрать специалистов, тогда и вернемся.
Мария развернулась и осторожно, чтобы не стукнуться головой, стала выбираться наружу. Джереми было направился вслед за ней, когда внезапно увидел, что из-под кучи наваленных друг на друга листов пергамента выглядывает рулон, похожий на древний свиток. Марию остановил удивленный возглас. Она обернулась и увидела в руках у Джереми свиток длиною с метр.
— Оставь здесь, — распорядилась Мария.
— Если вы все еще собираетесь провести вечером семинар, то лучше этот свиток забрать с собой, — загадочно улыбнувшись, ответил Джереми.
Любопытство взяло свое, и Мария повернула назад. Джереми частично развернул свиток, и она увидела полукруг с нанесенным внутри рисунком, похожим на карту. Да это же Маппа Мунди, мигом сообразила Мария. В своей докторской диссертации, написанной десятилетием ранее, она утверждала, что херефордская Маппа Мунди всего-навсего копия, работа не ученого, а художника. Только этим объяснялась непозволительная ошибка: слово «Африка» было начертано на Европе, а слово «Европа» — на территории Африки.
Епископ Херефордский заказал карту мира Ричарду Холдингемскому, который изготовил эскиз у себя дома, в Линкольнском соборе, а окончательно карта была исполнена без участия Ричарда мастеровым в Херефорде, искусным в каллиграфии и украшении рукописей рисунками, но не очень образованным человеком, допустившим в работе не только географические неточности, но и грамматические ошибки.
И вот, к удивлению Марии, неожиданно нашлась карта, исполненная самим Ричардом Холдингемским, картографом и монахом, чье видение мира поражало ее со студенческих дней. Мария с благоговением смотрела на аккуратные четкие надписи, видневшиеся на карте. Чуть ниже левой руки Джереми, все еще державшего полу развернутый свиток, виднелась надпись «Европа», правильно размещенная на Франции и Италии. Выше его правой руки виднелись Британские острова с обозначенными на них Херефордом и Линкольном. Заметив, что Мария во все глаза смотрит на свиток, Джереми развернул его полностью.