— Пойдем к морю, — предложил Гектор. Он чувствовал себя смущенным и неловким. — На их рыболовную флотилию стоит посмотреть.
Девушка сдержанно и чуть натянуто улыбнулась:
— Очень интересно. За все то время, что я провела в форте, мне так и не довелось увидеть, как живут местные жители.
Они молча пошли по тропинке, ведущей на берег. Тропинка петляла по лощине, где росли папоротники и ползучие растения, сплетаясь корнями с диким баньяном. Они спугнули птицу, которая клевала осыпавшиеся семена, — голубку с переливчато-зеленым тельцем и розоватой головкой, и та улетела, захлопав крыльями. Остановились, они вдвоем смотрели, как она порхает среди ветвей. Гектор сорвал с маленького приземистого деревца ярко-желтый бутон.
— Дан говорит, чаморро делают из волокон этого дерева лески и плетут сети, — сказал он и отдал цветок Марии.
Она взяла бутон и некоторое время его рассматривала.
— Такие же растут вокруг форта в Аганье. Мне нравятся их яркие цвета, но что-то в этих цветах есть печальное. Каждый из них живет не более одного дня. К ночи лепестки блекнут и начинают опадать.
Они вышли к морю на пляж. День выдался жаркий и солнечный, но несколько облачков все же скопилось на горизонте. Лодки чаморро еще до зари вышли в море, усеяв сейчас сверкающую гладь воды. Какое-то время Гектор и Мария стояли и смотрели на мальчиков, удивших рыбу из своих маленьких каноэ. Подальше качались под парусами лодки взрослых.
— Давай присядем где-нибудь, — предложил Гектор, и они направились к лежавшему на берегу каноэ, прикрытому от солнца пальмовыми листьями. Мария задумчиво водила пальцем по красным и белым линиям, украшавшим корпус лодки. Он понимал, что она ждет, чтобы разговор начал он. А Гектор был так не уверен в себе, что просто не знал, как начать.
— Ты, должно быть, чувствуешь себя неуютно среди этих людей, — сказал он.
— Да нет, — ответила она. — Очень похоже на ту деревню, где я выросла. У нас были те же заботы — пропалывать огород, кормить семьи, учить детей. Здешним жителям повезло — им можно не бояться холодной зимы.
— У тебя есть какие-то вести из дома? — спросил Гектор.
Он знал, что Мария родом из андалусской деревни, что ее родители — простые скромные люди. Они убедили дочь согласиться стать компаньонкой жены дона Фернандо, когда тот был многообещающим чиновником в Перу и его ожидала блестящая карьера.
Она ответила, уже не столь спокойно:
— За все время, пока я здесь, я не получила от них ни единого письма. В последнем своем письме мать жаловалась, что отец болеет. Он слаб грудью, ему трудно дышать. Я даже не знаю, жив ли он еще.