— Неплохое местечко. Напоминает мне те деньки, когда я рубил кампешевые деревья, — заметил Изреель, прихлопнув на щеке москита. Он копал канаву для отвода дождевой воды.
Гектор увидел, как Мария несет кувшин с водой в палатку, куда поместили больных. Кажется, она успокоилась.
— Завтра заберем с корабля все, что может пригодиться, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Теперь, оказавшись на суше, все поняли, что капитан Флюкт окончательно сложил с себя полномочия.
— Долго нам придется тут пробыть, как ты думаешь? — спросил Штольк.
Гектор посмотрел на «Вестфлинге». Судно стояло на коралловом рифе, слегка накренясь, но три торчавшие мачты были видны издалека.
— Недолго, — ободряюще ответил он Штольку. — Любой, кто будет проплывать мимо побережья, захочет выяснить, что здесь случилось.
— А если никто не проплывет?
— Надо послать кого-нибудь на разведку в глубь острова или на ялике вдоль побережья. Может быть, они приведут помощь.
Но Штольк, как всегда, предпочитал смотреть на вещи мрачно:
— А больные?
— Если они не поправятся настолько, чтобы передвигаться самостоятельно, возможно, кто-то по доброй воле согласится остаться с ними, — резко ответил Гектор. Мрачный голландец начинал его раздражать.
В ту ночь мало кому спалось хорошо. Оказаться на твердой земле — ощущение было странное и тревожное. Людям не давали заснуть звуки тропического леса: хруст — ветка обломилась, треск посильнее — упало старое дерево, другие непонятные шумы — дикие животные пробираются сквозь джунгли.
* * *
Незадолго до рассвета всех разбудила отвратительная какофония. Похожие на карканье и кудахтанье звуки были такими странными, что Дан вылез из палатки посмотреть, что вызвало такой переполох.
— Идите-ка посмотрите на них! Это самые странные птицы, каких мне только доводилось видеть, — сказал он, вернувшись через несколько минут.
Индеец повел друзей вдоль берега реки к невысокой рощице. Крики становились все громче и громче, и наконец они увидели птиц. На ветках деревьев их было не меньше сотни. Они толкались, перелетали с ветки на ветку, продолжая оглушительно галдеть.
— На наших ворон похожи, — прошептал Гектор Изреелю.
— Шептать не обязательно, — сказал Дан. — Они не обратят на нас внимания. Возможно, они никогда еще не видели людей.
Одна из птиц затихла на секунду, и Гектор зажмурился, решив, что у него двоится в глазах: ему показалось, что у этой твари две пары крыльев. Но, снова открыв глаза, он понял, что ошибся. Крылья были очень длинные, на вид жесткие, яркие, переливчато-зеленые. Вдруг птица не только раскрыла крылья, но и подняла торчком четыре длинных белых пера на спине, прямо как павлин, распускающий свой хвост.