В негодовании нажал кнопку отбоя и швырнул телефон на торпеду, осмотрелся, где едет, прикидывая, как лучше и быстрей добраться до больницы.
«А что ты разошелся? Ты врач, ты что, не видел ее состояния, симптоматики? Или не хотел замечать? Полгода? Или так тебе она до фонаря, то бишь безразлична, что ты и не смотрел с излишней внимательностью?»
Еще больше раздражаясь, теперь уже на самого себя, Больших посигналил и, нагло нарушая, перестроился через два ряда, свернул налево под мигающую зеленую стрелку.
«Что ж теперь виниться-то? — размышлял он, понемногу остывая. — Не замечал я ее состояния. И не выглядела она больной, ни разу не то что не пожаловалась, не застонала и не поморщилась при мне. И намека на недомогание не было! Если бы я жил с ними или больше времени проводил с ней, заметил бы! А так… Кого теперь обвинять! Только себя! Она-то ладно, руководствовалась какими-то извращенными правилами поведения с мужчинами и надуманными приличиями — это дело ее выбора и воспитания! А ты-то, доктор хренов! Спал с женщиной и не видел, что она больна?!»
И, в один момент успокоившись, Больших принял всю вину на себя! Ну неумная женщина со странностями, но ведь он профессионал, врач! «Не видел, не понял. Я виноват. А кто еще?» В больнице, пробившись через приемное отделение и справочную к назначенному Вере лечащему врачу, Больших, уже судивший себя и вынесший приговор, представился и начал разговор.
— Вы родственник, муж? — спросил недовольно доктор.
— Нет, — таким же докторским тоном ответил Больших. — Семья Веры — очень близкие и давние друзья моей семьи. Как родственники.
— Ну, может, так оно и лучше, — устало сказал доктор. — И родственникам вы все объясните. Вы врач, смотрите сами, картина ясная беспредельно!
Он подвел Степана к настенной панели для просмотра рентгеновских снимков, включил установку, вставил Верин снимок, демонстрируя коллеге.
— А вот ее УЗИ и анализы, те, что она сдавала в поликлинике, и наши.
Степан закаменел, мороз пробежал у него по позвоночнику, когда он понял, как все плохо…
— Сами видите: рак. Скоротечный рак правой почки, третьей степени, с обширным метастазированием. Срочная операция назначена на завтра. А там… — Он развел руками неопределенно, отключил аппарат, выдернул снимок и убрал в свой стол. — Почку удалим, постараемся вычистить все метастазы, но… Вы, Степан Сергеевич, сами все понимаете. Картина очень сложная, запущенная, на два бы месяца раньше ее привезли, как только боли усилились… а-а-а! — И махнул безнадежно рукой.
Он поднялся из-за стола, подошел к маленькому обеденному столику у стены, включил чайник, жестом предложил Степану чаю, Больших отказался, покачав головой.