— Тебе нужно съездить на какие-нибудь воды — полечиться.
На волшебнице было прелестнейшее платье, а на голове — прелестнейшая шляпка с пером.
— Как же я поеду, когда Гарния следит за мной? — спросил я.
— Сейчас она не следит. И еще долго не сможет этого делать.
— Шутишь? Ее нельзя вразумить или подкупить — домомучительница считает, что выполняет высокую миссию, приглядывая за мной! Гарнию можно только превратить во что-нибудь, иначе…
— Я уже превратила, — сказала Гермиона, улыбнувшись.
— Как?
Я попробовал встать, уперся локтями в оттоманку, но волшебница надавила мне своими решительными ручками на голую грудь. Я прикрылся лежащим на мне домашним халатом.
— Повтори, о дева, свое радостное сообщение! Боюсь, слух подводит меня!
— Не валяй дурака, Браул! Я сказала, что превратила Гарнию в некое животное!
— Да благословят тебя боги! — прошептал я. — И как ты догадалась? Почему?
— Хотя твоя надзирательница и благоволит ко мне, но иной раз она просто невыносима. Не хотела меня впускать, представляешь! Сказала, что в доме и без меня полный бардак. Ну, такую наглость я стерпеть не могла. Заодно проверила комплекс трансформирующих заклинаний. — Гермиона полюбовалась своим маникюром.
— Ты применила Мутабор Первой Ступени? — спросил я.
— Да. Забавная вещица, надо сказать.
— И кем же теперь является домомучительница?
— Жабой. Я поместила ее в специально наколдованный аквариум. Ей там хорошо.
— Ты очень храбрая девушка!
— Я знаю. А вот ты, похоже, окончательно сошел с ума. Я так перепугалась, когда ты бросился бежать!
— Это потрясения сегодняшнего дня…
— Они связаны с тем, что творится в твоей гостиной?
— Напрямую. — Я приподнялся. — У тебя какое-то дело?
Гермиона погладила меня прохладной ладошкой по воспаленному лбу.
— Сделаем так. У меня есть еще примерно час, чтобы рассказать тебе о цели своего визита. Но тебе надо прийти в себя. Ибо дальнейшее потребует от тебя недюжинных сил — моральных и физических…
Я сделал собачьи глаза. Ну, такие жалостливые. Словно я… фокстерьер, которого выгоняют под дождь.
— Браул! — сказал волшебница сердито. — Ты хочешь заранее отказаться мне помочь?
— О нет, нет, конечно… просто… я несколько измотан. Не даю никаких гарантий… Ты заметила, что всегда, когда тебе нужна моя помощь, я немного не в форме? Это очень странно. Что бы это значило?
— Не знаю. А насчет формы — ты всегда такой. Будь ты рыцарем, тебя бы давно вытурили из воинского сословия за профнепригодность. Твое сердце подобно заячьему, мускулы — словно кисель, а мозг — как тарелка овсянки. В общем и целом, ты похож не на героя, а на мокрое полотенце!