В любой момент можно было сказать, что ты закончил тест, и результаты сразу же начинали обрабатываться. Итоговый балл высчитывался хитрым способом, учитывалось и общее количество верных ответов, и отношение верных ответов к неверным, и даже регулярность ошибок. Ходила байка, будто данную систему разработал московский НИИ после того, как однажды на экзамене какой-то хитрец просто тыкал все время в верхний ответ с максимальной скоростью и смог, во-первых, ответить на все вопросы – их будто бы было почти десять тысяч – и, во-вторых, набрать чуть ли не больше всех правильных ответов. Теперь такой фокус не проходил.
Вопросы чередовались из разных разделов: догматика, апологетика, литургика, патрология, церковное право, церковное искусство, миссиология, нравственное богословие, богословие основное, сравнительное богословие, сектоведение и какие-то еще, которые Виктор точно идентифицировать не мог. Вопросы были явно из семинарской программы, потому понять, что именно хотели выяснить этим тестом, было сложно. Ведь если человек не знает семинарской программы, значит, ему нужно идти учиться в семинарию, разве нет? Зачем тогда этот тест? Но Виктор сидел и старательно отвечал. Через час он заметил, что достаточно регулярно попадаются вполне простые вопросы, и решил, что ответы на них и будут цениться больше всего. Это его успокоило и придало сил. Виктор оказался единственным абитуриентом, кто досидел за компьютером до пяти часов вечера.
– Поступили? – отец Сергий был как всегда бодр и весел. Он почти налетел на Виктора, выскочив из-за густых кустов Семинарского сада.
– Так еще не объявляли результаты. Завтра в одиннадцать в актовом зале скажут.
– А по ощущениям? – отец Сергий скрутил и спрятал в карман рясы длинные темно-красные четки, переключившись с молитвы на беседу.
– По ощущениям думал, что совсем нет, но потом поговорил с другими ребятами и понял, что может быть и да. Они вообще все в страшном унынии.
– Значит, все нормально. Не волнуйтесь вы, Виктор, ведь главный отсев происходит не здесь, а раньше. На уровне приходского священника, потом на уровне настоятеля храма, потом у благочинного, у местного архиерея, а уж потом здесь, вы же все это проходили сами. Например, в этом году конкурс был всего 2,7 человека на место, совсем не много. Но если учесть всю цепочку от приходского батюшки, то выйдет, думаю, человек двенадцать на одно место, как это было во времена моего поступления. Тогда церковная жизнь была мало выстроена, провинциальных семинарий не было вообще, все шли сюда… А кроме того, переживать, когда ничего исправить уже нельзя, глупо… И вредно для пищеварения. Не переживайте о поступлении, переживайте о том, как будете здесь жить.