За спиной отца я увидел меч, остальные тоже были вооружены. Вализир держал, конечно же, свое знаменитое копье с многочисленными рунами.
– Извини нас за переполох, – обратился отец к Старейшине, – но мне стало интересно, чем в Лесу занимается мой сын, который на прямые вопросы об этом не отвечает.
После этих слов я явственно почувствовал, как по спине у меня покатились капли холодного пота.
– Может, пройдем в дом? – предложил Старейшина. – Мы как раз обедали.
– Я хотел бы получить объяснения сейчас, чтобы не затягивать все это, – твердо сказал отец и посмотрел на меня.
Под его взглядом мне стало еще неуютней, в горле пересохло, я не мог выдавить из себя не то что слова – звука.
Тут неожиданно вперед вышла Ал’лилель и начала рассказывать обо всем: как пошла в Лес, как собирала травы, как провалилась, как я ее вытащил и спас ей жизнь, пожертвовав свою кровь. Она говорила быстро и горячо, стараясь убедить Повелителя в том, что произошедшее – только ее вина, а я проявил мужество и благородство, так что если и наказывать кого, то ее, а не меня. Закончив объясняться, она умоляюще посмотрела на своего отца, но тот лишь покачал головой, словно говоря ей, что вмешиваться в дела вампиров – напрасная трата времени.
– Если он пришел как гость, почему он в таком виде? – внезапно спросил Вализир.
Старейшина махнул рукой одному из эльфов:
– Привести Эн’рила.
Когда давешнего эльфа привели, он уже был не так гонорист, как при первом своем появлении. Старейшина повелел ему рассказать о своем вчерашнем распоряжении и о том, как тот его сегодня выполнил. Под хмурыми взглядами четырех Старших вампиров и главы собственного рода тот сказал, что ненавидит вампиров и потому хотел проучить меня.
– Что мой сын потребовал у тебя за оскорбление? – спросил отец, отведя глаза от замолчавшего эльфа.
– Еще одну встречу с моей дочерью, – спокойно ответил Старейшина. – И я уже пообещал ему это.
– Слово Старейшины священно, – пожал плечами отец. – Но у меня будет к тебе просьба как главы рода Серебряных Туманов к Старейшине твоего рода.
– Все, что пожелает Повелитель, – вежливо ответил Ал’гиел.
– Я не потерплю более, чтобы вампиры моего рода ходили в эльфийские деревни, – спокойно сказал отец.
И только сейчас я понял, почему все окружающие стараются на него не смотреть. Вокруг отца собралась настолько тяжелая и зловещая аура, что я удивился, как не заметил этого ранее. Казалось, еще секунда, и его гнев выплеснется на всех окружающих.
– Поэтому пообещай мне, что не примешь у себя никого из них, – продолжил он.