– Нет, это по-прежнему номер Осинцева. Он улетел на несколько дней в Европу, оставил дома этот аппарат. Если будет что-то важное, просил переадресовывать. Вы можете передать информацию для него.
– Я хотела наоборот… Не передать.
– А что же?
– Получить… Получить информацию. Я жена его компаньона, Владимира Костромина, и мне нужно спросить…
– Никогда у Алексея Сергеевича не было такого компаньона, – спокойно перебила невидимая собеседница.
– Как это не было?!
– Очень просто! Мы вместе два года, и я в курсе его дел.
– Значит, вы не в курсе!
– Не надо нервничать, девушка! Я сейчас перезвоню Алексею Сергеевичу, если что-то узнаю, сообщу вам. Номер определился.
– Да, пожалуйста, перезвоните.
– До свидания.
И сразу стало ясно, что она не перезвонит. Осинцев найдет себе дело поинтереснее и поважнее, чем успокоение жен всяких там неудачников. Ксения уже не сомневалась, что в бизнесе ее мужу фатально не везло. Так же фатально, как везло в науке.
Тогда почему же он так легко бросил науку? Серьезно прельстился жизнью в «Гринвуде» и путешествиями в Мексику?.. Не может быть!
Недавно он обмолвился, правда, что подался в бизнес не без влияния Апельсинцева. Оказывается, Лешка давно писал Володе в «Одноклассники», предлагал реальные коммерческие проекты, один соблазнительнее другого. А тут еще этот Владилен поспособствовал личным примером… И вот теперь неизвестно, что ждет их впереди.
Да что же ждет их, наконец? Разорение, утрата бизнеса, не дай бог – долги… До сих пор Ксения боялась думать об этом. Только видно никуда от этих мыслей не денешься…
Итак, они вернутся в старую квартиру. Двойняшки – в пятнадцатиметровую комнату, на двухъярусную кровать. Ника забьет шкаф платьями от Киры Пластининой – они покупались в расчете на гардеробную, шкаф не выдержит такого богатства.
– Ерунда, – сказала она вслух. – Думать сейчас надо не об этом. Шкафы, кровати – не в этом ведь жизнь.
Да, жизнь в другом… Надо идти работать. То есть явиться к Анне Викторовне на поклон и объяснить все от печки. Анна Викторовна не бросит, конечно. Но ведь и она не всесильна. Анна Викторовна – не Господь Бог, а только добрый, сердечный человек. К тому же со связями в издательском мире. Может, халтурку какую подкинет… В общем, проживем как-нибудь.
Значит, все как раньше? Утренняя суета: двойняшки – в школу, она – в издательство. Споры о том, кто первым пойдет в ванную и кому сегодня посуду мыть… Стоп, а Володя?
Ксения уже плохо помнила, как ей жилось без Володи или, точнее, до Володи.
До Володи она была худенькой девочкой: глазки-вишенки, щечки-клубнички и смех – несмолкающий серебряный колокольчик.