И вдруг, осознав до конца, что произошло, Рахманов кинулся к Ксении и опустился перед ней на колени.
Как живая! Даже теплая… Он провел рукой по ее лицу. А вдруг ее еще можно спасти?..
Так и есть!.. Рахманов наклонился и явственно услышал ее дыхание. Дышала Ксения очень тихо, но все-таки дышала.
Выходит, еще не поздно? Скорее! Надо звонить, кричать, звать на помощь!.. Но он продолжал сидеть как завороженный, слушая ее тихое дыхание. Он будто впал в ступор.
До чего же нелепо! Он зачем-то выдерживал дистанцию, не хотел сближения с ней. А теперь осталось только слушать дыхание. И кажется – нет ничего прекраснее на Земле.
Удивительно, как ровно она дышит! Как ребенок! А ее волосы пахнут медом и молоком. Она была такой нежной, беззащитной. Как смели эти подонки…
Задумавшись, Рахманов щекой коснулся ее головы. Ксения вдруг резко повернулась, открыла глаза и неузнавающе взглянула на него.
– Вы… вам… как?.. Как вы себя чувствуете? – пролепетал Рахманов.
Сыпля дурацкими вопросами, он продолжал стоять перед ней на коленях.
Ксения медленно поднялась, села, поджав под себя ноги. В голове привычно забились противные молоточки, а перед глазами замелькали огни, похожие на огни трассы Хельсинки – Санкт-Петербург, по которой они мчались с Рахмановым. Да, Рахманов… Вон же он перед ней с чудесным, белым, как вчерашний снег, букетом. Явился неизвестно откуда… Она протянула ему обе руки и сказала, собрав последние силы:
– Здравствуйте, Иван. Это мне?.. Какой великолепный букет!.. А я тут немного приболела…
– Что они с вами сделали? Сколько их было?.. Вы их запомнили?
– Вчера мы вроде решили на «ты», – прошептала Ксения. Еще утром собственный хриплый голос бил по нервам, а шепот звучал нежно и интимно. – Ты вообще о чем?
– О бандитах! Они были здесь?
– Нет… никого не было. Почему ты решил?
– Когда я увидел тебя…
Ксения рассмеялась:
– Ты подумал, меня убили?..
– Но… То есть я действительно… Я не знал, что подумать…
– У меня ангина. Я простудилась вчера.
– Я предупреждал тебя, что не надо…
– Но я не раскаиваюсь. Мне так хотелось весны!
– Всему свое время!
– Я устала ждать!
– Потерпи. Терпение вознаграждается рано или поздно.
– Я в это не верю… Не во что хорошее не верится! А почему ты шепчешь? Тоже горло болит?
– Нет! Теперь уже ничего не болит, но когда я вошел…
– Ну что ты, – она сжала его руки, словно хотела успокоить, – просто у меня голова закружилась, я прилегла на шкуру и уснула.
– Тебе сейчас же нужно лечь в постель.
– Да… Проводи меня наверх.
Не отпуская ее правой руки, левой он обнял ее за талию. Она прижалась к его плечу, но все же остановилась, сделав несколько шагов.