Последние слова пробудили в Ле Биане любопытство. Он представил себе: не там ли бедная Филиппа попала в лапы своих врагов? До темноты было еще далеко, и ему захотелось своими глазами осмотреть знаменитую пещеру Ломбрив. К входу в нее вела торная дорога; иногда по ней ходил местный гид, сопровождавший туристов, желавших попасть подальше в горы. Но поскольку Ле Биан на свои вопросы никаких ответов не получал, он решил, что обойдется и без посторонней помощи. Сказано — сделано: всего через несколько минут он был уже на каменистой платформе, подводившей к гроту.
Вид оттуда открывался величественный. Ле Биан внимательно смотрел на утес прямо напротив, на другом берегу реки. Он заметил, что гроты в нем точно соответствуют входу в Ломбрив. Такое впечатлении, что тысячелетия рассекли горный массив и единую некогда пещеру разделили надвое. Войдя в просторный каменный вестибюль, историк вспомнил, что не захватил фонарик. Но тут же он вспомнил, что видел проспект, где рекламировалось электрическое освещение пещер. Теперь надо только найти выключатель, подумал он, и все будет видно как следует. Затем все случилось стремительно — так стремительно, что он и не понял, что же это было. Сначала как будто камень с глухим грохотом покатился по утесу и рухнул прямо на него. Потом он ощутил толчок в спину, потом стукнулся подбородком о большой угловатый валун. Ле Биан тут же схватился за лицо: кровь лилась потоком. Только затем он обернулся посмотреть, кто же его спас.
— Говорят же вам, что без проводника сюда не ходят! — закричал этот человек. Его звали Леон, но Ле Биан еще не знал этого. Впрочем, он его, кажется, узнал: видел в городе с туристами, которых тот водил по окрестностям. В руке у него всегда был большой деревянный посох, на голове потертый берет, и он, казалось, никогда не говорил нормально. Он всегда кричал изо всех сил, словно для кого-то на другом краю долины. Тем же голосом он и теперь поучал приезжего:
— Сколько ни тверди, что известняк обвалиться может, парижане все по-своему сделают! Вот всегда так!
— Руанцы, — уточнил Ле Биан, не отнимая руки от разбитого подбородка.
— Как-как?
— Я не парижанин, я из Руана.
— Какая разница! — парировал Леон и провел рукой по воздуху, словно отводя это возражение. — Вы, приезжие, думаете, что лучше всех все знаете. А эту гору знать надо, не бросаться, очертя голову, как коза в пасть к волку!
Пока он кричал, Ле Биан не без труда поднялся. Он достал из кармана платок, чтобы кровь не закапала рубашку, и решил кое о чем спросить проводника. Коли ему наконец-то попался такой разговорчивый, этим надо воспользоваться.