По счастью, вывести «двушку» опять на дорогу оказалось несложно. Дождей давно не было, земля не размокла, а машина улетела в кусты лишь на пару метров. Она отделалась парой царапин на дверце — за такое повреждение Ле Биан с Шеналем расплатится без проблем. Он поехал дальше, стараясь как можно внимательней смотреть на дорогу: луна скрылась за большой тучей, и на шоссе стало совершенно темно. Однако невольно он поглядывал и на клочок одежды, который положил на пассажирское сиденье. В его мозгу раз за разом возникали две светлых тени, словно по волшебству явившиеся в свете фары его машины. Понятное дело, то была лишь прихоть его ума — но ему хотелось, чтобы одним из этих призраков оказалась Филиппа. И он вздрогнул: а вдруг кровь на ткани — это кровь таинственной вестницы?
Подъезжая к Селль, он снова прищурился: что это за силуэт там, вдалеке, по левой стороне от дороги? Фигура приближалась. Не одна ли из тех самых теней? Он притормозил и вгляделся получше: навстречу ему шла девушка. Она махала рукой, чтобы остановить его. Ле Биан инстинктивно спрятал белый лоскут в карман и, поравнявшись с ночной путницей, остановился.
— Вы не в сторону Юсса? — спросила она, не узнавая водителя. Но Ле Биан ее узнал.
— Мирей! — воскликнул он. — Что это вы здесь делаете в такой час?
— А, нормандец! — отозвалась она и без приглашения открыла дверцу «двушки». — Вот не ждала! Как вы кстати! Ну, значит, не такой уж сегодня хреновый денек получился.
Одна в лесу… на ночь глядя… Я вас с удовольствием подвезу, только вам, наверное, стоит объяснить мне в чем дело.
— А чего объяснять? Что мужики сволочи? — усмехнулась она, глядя в зеркало заднего вида, чтобы поправить прическу. — Как всегда, не та фишка мне выпала. И что теперь? В газетах об этом писать? Не хочу я вам ничего рассказывать, да и долго.
— Ладно, — ответил Ле Биан, лишь на время отказавшись от желания узнать побольше. — А куда вам ехать?
— Да сама не знаю. Завтра к ведьме на работу, только вот сейчас жрать хочется смертельно.
— Поужинать в «Альбигойцах» — неплохо будет?
— Не откажусь! — воскликнула Мирей, не задумываясь ни на долю секунды. — А что, с вас ведь причитается, да? Это ведь я вас вытащила из нашего дурдома. И старика Шеналя тоже буду рада повидать.
Ле Биан хотел спросить, такая ли Шеналь сволочь, как все, но удержался. Будет с кем вместе поужинать — уже хорошо.
Мирей наложила себе уже вторую порцию тушеной картошки. Сразу видно: девушка из тех, кто не откажет себе в удовольствии, раз уж случай выпал. Сам же Ле Биан ел медленней, чем обычно. Ему нравилось смотреть, как кусок за куском отправляет она в рот говядину: едва проглотит один и уже проворно, будто дикий зверь на добычу, набрасывается на следующий. Мирей ела. Ле Биан наблюдал. Он подмечал каждое движение ее челюстей, словно зоолог, следящий за процессом питания хищника в естественной обстановке. Мирей пользовалась моментом. Ле Биан удивлялся. Сколько раз они виделись в баре Юсса-ле-Бен? Раз пять, не больше. А казалось, что они давным-давно и хорошо знакомы, что это давнее знакомство связало их какой-то тайной. Мирей накладывала еду. Ле Биан надеялся. Он хотел, чтобы ее взгляд, наконец, оторвался от этой проклятой троицы говядины, картошки и лука, остановился на нем. Но инстинкт самосохранения Мирей, соединенный с удовольствием от еды, был несравненно сильнее.